01.07.31 Пионерский лагерь
На берегу Москва-реки вольно разбросал ряды брезентовых палаток пионерский лагерь Бауманского района города Москвы.
В этот день смена в пионерском лагере подходила к концу. Завтра утром завершающая лекция, обед и погрузка на машины. А пока – прощальный пионерский костер.
По берегам Москва-реки, над её мутной ленивой водою, играет ветер, вертится над костром, как бы стремясь погасить его, а на самом деле раздувая всё больше, ярче. В костре истлевают чёрные пни и коряги, добытые со дна реки; они лежали там, в жирной тине, много лет; пионеры в начале смены вытащили их на берег, солнце высушило, и вот огонь неохотно грызёт их золотыми клыками. Голубой горький дымок стелется вниз по течению реки, шипят головни, шёлково шелестит листва старых вётел, и в лад шуму ветра, работе огня – сиповатый человечий голос:
– Мы – стеснялись; стеснение было нам и снаружи, от законов, и было изнутри, из души. А они по своей воле законы ставят, для своего удобства…
Это говорит коренастый мужичок, в рубахе из домотканого холста и в жилете с медными пуговицами, в тяжёлых сапогах, – они давно не мазаны дёгтем и кажутся склёпанными из кровельного железа. У него большая, круглая голова, густо засеянная серой щетиной, красноватое, толстое лицо тоже щетинисто; видно, что в недалёком прошлом он обладал густейшей, окладистой бородою. По виду своему, манере говорить и двигаться он был для пионеров стариком, да и сам себя также ощущал перед молодым племенем Страны Советов.
Когда ребята подошли к заранее подготовленному для пионерского костра костровищу, он работал как раз неподалеку, в нескольких метрах, и прогонять его стало как-то неловко, хотя, конечно, к пионерии он никакого отношения не имел. Однако, не прошло и пяти минут с того мгновения, как языки пламени поднялись к небу, как старик подсел к костру и спросил:
– Не помешаю?
Отрядный пионерский вожатый Лёша Бочин смущенно промолчал, не найдя сходу верного слова, а ребята загомонили: нет-нет, посидите с нами. И вот теперь непрошенный гость, не торопясь, раздумчиво, взвешивая слова, заговорил:
– Бога, дескать, нету. Нам, конешно, в трудовой нашей жизни, богом интересоваться некогда было. Есть, нет – это даже не касаемо нас, а всё-таки как будто несуразно, когда на бога малыши кричат. Бог-от не вчерась выдуман, он – привычка древних лет. Праздники отменили, ну, так что? Люди водку и в будни пьют. А бывало, накануне праздника, в баню сходишь, попаришься.