О, дверь. Здесь не слишком светло и я не заметил её. Внутри небольшая комнатка вытесанная в скале. Не слишком ровные стены, шкаф, стол и постель.
И сейф – тяжёлый, кованный с огромной дырой для ключа.
И ключ появляется в руках Джуна.
За дверцей сейфа обнаруживается небольшой мешочек и шкатулка – простая, грубая из тёмного дерева.
Джун достаёт мешочек и протягивает мне:
– Здесь чуть больше двух тысяч. Мы переплавили.
Развязываю тонкий шнурок и заглядываю внутрь – светящиеся в темноте горошины. Большие, средние и крохотные. Это и есть лунное золото – от обычного оно отличается тем что тускло, но очень красиво мерцает в темноте. А размер горошины – строгая величина. Крупные – равны по стоимости десятку средних, а те, в свою очередь – десятку совсем крохотных.
Пересчитывать не буду. Может и нужно это сделать – иначе как убедить Джуна в том, что воровать не стоит – но сейчас с пересчётом возиться совсем не хочется.
Да и поторопиться нужно.
– А что там? – показываю на шкатулку.
В глазах Джуна что-то мелькает.
– Мы нашли это четыре ночи назад. Двое пьяных идиотов заблудились в руднике и забрели в один из проходов что ведут вниз, к заброшенному храму. Там они и напоролись на это.
Он достаёт шкатулку, открывает крышку и показывает мне.
Внутри что-то похожее на камень. Чёрный камень. Ничего особенного.
– И что это? – спрашивает Кайоши.
– Дерево, – говорит Джун – чёрное засохшее дерево там внизу по дороге к храму. Они с трудом отбили от него кусок и принесли сюда.
– Но зачем? – я смотрю на Джуна. Всё это выглядит очень странным.
– Оно твёрже камня, намного твёрже камня и… прижмите его к уху, господин.
Осторожно достаю обломок чувствую странное тепло идущее от него и прижимаю к ухо.
– Оно дышит, господин. Слышите? – Джун смотрит мне в глаза.
Прислушиваюсь, потом передаю Кайоши. Тот тоже прижимает к уху, и затихает, а ужечерез несколько секунд изумлённо переводит взгляд на Джуна с меня и обратно.
– И правда дышит, – говорит он разглядывая обломок в свете факела висящего на стене над столом.
Эта штука и правда дышит. Тихо, спокойно, будто спит… она кажется живой.
– Дерево прочнее чем камень, которое дышит… это странно, – говорю я. – Но всего лишь странно. Какая польза от засохшего дерева которое растёт где-то там, глубоко в пещере?
Джун оглядывается на дверь так будто боится что его подслушают, потом прикрывает её и тихо, почти шёпотом говорит:
– Это страннее чем кажется, господин. Когда мы только нашли эту шахту – она была пещерой. Обычной пещерой в стенах которой ночью можно было увидеть жилы лунного золота. И в этой пещере жила старуха. Сумасшедшая старуха.