«Э, пацаны, не стреляй! – отпрянул дагестанец. – Это вам, купите что-нибудь, – он протянул мятые денежные купюры удивленному Кравченко. – Держите, пацаны, – блок сигарет «Ява» оказался в руках Щербакова. – От души, ребята, что нам помогаете этих ваххабитов мочить! Мы войны не хотим, мы работать хотим, жить нормально!» – и водитель фуры спрыгнул на землю.
Камаз тронулся, за ним стояли остальные фуры, их водители тоже протягивали солдатам деньги, сигареты, что-то из еды, в общем, кто что мог. Каждый говорил какие-нибудь слова благодарности и, пожелав удачи, садился в свой грузовик, продолжая путь дальше.
Последние огоньки Камазов скрылись в ночном тумане, а колонна всё стояла, молотя работающими двигателями. Кравченко, предварительно припрятав деньги, скрылся в люке и задремал, обхватив автомат двумя руками. Что делал Обухов, Щербаков не видел. Третий взвод, как и прежде, находился в хвосте колонны, и третьим с конца стоял танк Щербакова с прицепленным к нему БТРом. Александру отчаянно хотелось спать, но он держался, боясь заснуть и проморгать сигнал к отправлению. Кроме того, большое впечатление на него произвёл рассказ Круглова про украденную у спящего солдата винтовку. Поэтому он сидел в люке на маленькой неудобной спинке, высунув голову в шлемофоне наружу и курил «Яву» одну за одной, борясь со сном.
Туман рассеялся так же неожиданно, и вскоре в наушниках позвучала команда к продолжению движения.
– Обухов, слышал? – лейтенант обратился к механику-водителю по рации. В ответ молчание, – Обухов, ты заснул там? – в наушниках тишина, только глухой рокот работающего двигателя. Щербаков, ёжась от ночного холода, вылез из люка и спрыгнул на передний броневой лист, держась за мокрую от тумана пушку. Обухов спал, уткнувшись шлемофоном в передний край своего люка. Александр слегка ткнул Обухова по шлемофону носком нового берца: – Э, алё, просыпаемся!
– Да я не сплю, товарищнант, – очнулся Обух.
– Не спит он. Смотри, сейчас поедем, – и Щербаков полез на свое место, держась за влажные коробки КДЗ. Кравченко спал, но Александр не стал его будить – какой с него сейчас толк. Заняв привычное место, лейтенант устремил взгляд в голову колонны, ожидая, когда двинется техника. Где-то далеко впереди красные огоньки стоп-сигналов зашевелились и постепенно стали удаляться, но остальная большая часть колонны не двигалась, грохоча двигателями. «Что за черт?» – подумал Щербаков, закуривая очередную сигарету. Красные огоньки скрылись за поворотом, но колонна по-прежнему стояла на месте.
– Прокат тридцать, прием! Это ноль первый! – услышал Щербаков в наушниках.