Остаток пути Никита отвечал на различные вопросы любознательного Федьки, для которого, в отсутствии привычной работы по расчётам полётов история показалась очень занятной наукой.
Когда они поравнялись с первым массивом многоэтажек города, Никита спросил:
– С чего начнём?
– Соберём всё, что найдём, мой капитан, – бодро отозвался Федька, – Ты ходи, слушай, смотри. Только не подходи близко к кому-либо и не пытайся заговорить. Языки у вас почти идентичные, но ты всё же сразу привлечёшь к себе внимание, если скажешь два-три слова. Я же буду собирать и анализировать всё, что смогу уловить. Кстати, я почти расшифровал систему радиопередачи того коммуникатора.
– Хорошо! Ну что же. Приступим к разведке! – Никита старался говорить с той же бодростью, какой обладал голос Федьки.
Так космические путешественники вступили в маленький тихий городок.
Когда Никита прошёл мимо нескольких крупных зданий, из-за угла ему навстречу вышел пожилой мужчина. Он шёл медленно, делая короткие шажки и опираясь на тросточку. При виде замерзшего на месте Никиты старик сощурился, рассмотрел мальчика и продолжил свою неспешную прогулку в известном только ему направлении. «Первый контакт» Никита с Федькой сочли успешно выполненной процедурой. Далее Никита шёл более уверенно, хотя и без какой-либо конкретной цели.
Прогулка
Отрывок радиопереговоров с полицейским патрулём:
– Ориентировка пришла. Ищем подростка лет 13-15 неизвестного пола или женщину субтильного телосложения и среднего роста. Одежда: светло-голубые джинсы и серая толстовка. При обнаружении активных действий не предпринимать. Доложить в центр! Как понято?
– Диспетчер, это патруль-4. Пять минут назад видели похожего по ориентировке мальчика. Наши действия?..
К середине дня люди стали встречаться чаще: одни, парами, компаниями, семьями. Разных возрастов. Одеты все были чаще всего легко: мужчины в футболках, лёгких штанах или шортах, а женщины – во всё тонкое и короткое, только с упором на подчеркивания прелестей своей фигуры (реально красивой или прекрасной лишь в воображении обладательницы одежд). Никита иногда довольно долго рассматривал, как возятся взрослые с малышами на детских площадках. В эти моменты ему очень хотелось оказаться дома с родными, а не ходить здесь так: среди сотен людей, но по сути один. Это было похоже на попытку выжить в океане: ты устал, тебя мучает жажда, воды вокруг много, но её нельзя пить из-за большого количества солей. Федька много знает, у него есть некоторые эмоции, без него было бы совершенно не ясно, как поступить. Но компьютер не заменит общения с живым, близким тебе человеком, его эмоции и чувства. Компьютер нельзя обнять, с ним невозможно ощутить, что даже без слов он может сопереживать тебе. Лишь крайняя устойчивость к одиночеству и то, что педагоги зовут «самодостаточность», помогали Никите не падать духом.