– Что ты, голубка, испугалась? – шепнул он, с нежностью заглянув в глаза Клэренс, и рассмеялся: – Больше никогда не возьму тебя с собой! Будешь ждать меня дома, раз ты такая трусишка!
Перевязав Вилла, Марианна подошла к Робину.
– Ты весь в крови! Я перетяну тебе плечо.
Робин устало вздохнул и подчинился Марианне.
– Как Вилл? – спросил он, открыв глаза, и скорее по привычке, чем из опасения, скользнул взглядом безлюдную улицу.
– Ничего не задето, – успокоила его Марианна, – только чтобы меньше беспокоить рану, Вилла надо везти в Шервуд на моем иноходце. У Колчана ровная поступь, без рывков, и…
Она замолчала, заметив, как Робин внезапно замер, что-то напряженно разглядывая поверх ее головы. Он вдруг с силой толкнул Марианну так, что она упала возле его ног, и сорвал с плеча колчан. Перекатившись на спину, Марианна бросила взгляд туда, куда только что смотрел Робин, и увидела на крыше постоялого двора ратника. С трудом удерживаясь на скользкой черепице, он натягивал тетиву.
– Ложись! – крикнул Робин друзьям и вскинул лук.
Статли обернулся на крик и, мгновенно заметив лучника, схватил за руку замешкавшуюся Клэренс. Понимая, что не успевает сшибить ее с ног и упасть вместе с ней, он закрыл Клэренс собой.
Робин и ратник выстрелили одновременно. Стрела Робина вонзилась ратнику в горло, тот нелепо взмахнул руками, выпустил лук и, прокатившись по крыше, упал на землю.
– Вилл! – услышал Робин за спиной пронзительный крик Клэренс.
Обернувшись, он увидел, как Статли медленно оседает на землю, а Клэренс, захлебываясь криком, пытается удержать мужа.
– Вилли! – задыхаясь от волнения, прорычал Джон и, оказавшись в один миг возле Клэренс, подхватил Статли под руки. – Вилл, ты что это?!
Грудь Статли пробила стрела. Джон осел вместе с другом на траву. Статли бессильно уронил голову. Алан, выхватив из-за пояса нож, разрезал его куртку.
– Бог ты мой! Навылет! – прошептал Алан, измерив глазами длину древка, торчавшего из груди Статли, и сдавленно воскликнул: – Вилл!
Сквозь стиснутые зубы Статли вырвался короткий стон. Клэренс, упав на колени, прижала к губам обмякшую руку мужа и с отчаянием воскликнула:
– Выньте стрелу! Ему же больно! Робин!
Робин, отбросив лук, опустился на колени рядом со Статли и осторожно взялся за древко.
– Нет! – как ужаленный воскликнул Алан и, встретившись глазами с Робином, сник и тихо сказал: – Слишком глубоко.
Статли открыл глаза и попытался приподняться. В его груди раздалось клокотание, в уголках искривленного от боли рта выступила кровавая пена. Встретившись глазами с оцепеневшей женой, он из последних сил улыбнулся Клэренс и еле слышно, с трудом прошептал: