Сердце предательски сжалось, когда Ванда с расстроенным лицом побрела прочь, кутаясь под холодным ветром в свою тонкую куртку.
***
Когда её губы только-только начинали дрожать, а глаза наполнялись слезами, Пьетро весьма грубо приказывал ей прекратить валять дурака. Она беззвучно рыдала, пытаясь скрыть свою слабость от брата, который всегда очень злился, когда она начинала плакать. Ей всегда казалось несправедливым такое отношение к себе. Пьетро был очень добр к ней, они были друг другу всем, заботой, поддержкой, и матерью, и отцом, но, когда Ванда проливала горькие слёзы, брат становился настоящим тираном. И лишь спустя годы она поняла, почему он себя так вёл: он не выносил того, как она убивалась, он не мог видеть, как она плачет. Её слёзы вгоняли его в тоску и скорбь, и ему самому хотелось выть в голос вместе с ней в унисон. Но кто-то из них двоих должен был оставаться сильным, иначе бы они оба сломались. И Ванда, поняв это, больше не позволяла себе плакать ни при нём, ни наедине.
Но со смертью брата плакать теперь хотелось всегда. Поначалу она позволяла себе это, одновременно умоляя Пьетро вернуться и проклиная его за то, что оставил её одну. Со временем она запретила себе такую вольность, но она часто грустила по разным пустякам, и разговор с Россом не стал исключением.
Она брела по подземной парковке, бездумно шаркая подошвой по асфальту, перебирая в голове все свои неудачи и вгоняя себя в ещё большее расстройство.
–Как всё прошло?
Ванда удивлённо притормозила, глядя на прислонившегося к машине Старка.
–Ты ждал меня?
–Я же сказал, что подвезу тебя. Я думал, ты помнишь.
Она взглянула на приоткрытую дверцу и Старка, так любезно приглашавшего сесть в авто, и разозлилась. Она его не понимала. Не понимала, как можно быть таким, как Тони Старк.
–Езжай один, у меня нет сил с тобой разговаривать.
–Мы не будем обсуждать Стива, – поспешил сообщить мужчина, изо всех сил пытаясь загладить свою вину.
Ванда устало прикрыла глаза. Старк её невероятно утомлял. От него невозможно было ни спрятаться, ни скрыться. Он клещом прилип к ней и высасывал из неё кровь.
–Обещаю, я больше не затрону эту тему. Сама решай, что делать со своими отношениями с Кэпом, – развёл руками Тони в знак того, что он больше в этом не участвует.
–Весьма гениально с твоей стороны посеять в моей душе семена сомнения, а потом так грациозно отступить, будто ты тут ни при чём, – хмыкнула девушка.
–Прости. Мне не стоило поднимать эту тему. Я ошибся. Позволь мне искупить свою вину.
Его голос был столь проникновенным, а лицо лучилось искренним раскаянием, что Ванде внезапно стало смешно: глаза у Тони были такими тёмными и большими, что ему не составило труда сделать щенячий взгляд. Любая женщина мгновенно бы растаяла от этого, но Ванда для приличия поломалась ещё немного.