Был ещё непоздний вечер, когда профессор философии подъехал к своему дому.
Зайдя домой он налил себе целую кружку своего любимого тёмного пива, а затем ещё одну и ещё одну. Литвакас прилёг вздремнуть и проснулся только тогда, когда сабвуфер его домашнего кинотеатра потряс дом особенно мощным взрывом. Так и не уяснив для себя, зачем он включил новейший блокбастер про супергероев, если он ненавидит подобное кино, профессор потянулся, зевнул и, быстренько одевшись, вышел в прихожую. На секунду застыв, он бросился на кухню и схватил ломать своего любимого сыра. Активно прожевывая, он хотел было выйти на улицу, но тут в дверь негромко постучали.
Открыв дверь, Литвакас застыл в ужасе, а в коридор к нему тенью проскользнула какая-то фигура. Через полчаса дверь открылась вновь, и посетитель покинул дом профессора. Вскоре вслед за ним вышел и Литвакас. У него был совершенно потерянный вид. Профессор направился к старинному, высокому мосту, по которому двигался когда отправлялся на работу из своего Жверинаса в центр. Он просто хотел немного погулять и уложить в голове происшествия дня.
Литвакас успел уже наполовину пересечь мост. Вдохнув полной грудью – он остановился, чтобы взглянуть на вид окрестных зданий. Свежий холодный воздух зимней Вильни был приятен профессору. Он поднял воротник пальто и двинулся дальше… В ту же секунду он получил сильный удар в затылок и потерял сознание. Ещё через мгновение Литвакаса схватили под мышки, и за левую ногу, и перебросили через перила моста.
Глава 7. Три избранника Пануриша
Особняк масонов стоял у края долины, на дне которой журчала вода. Странноватый облик здания привлекал к себе внимание, прежде всего самыми разными по форме и размеру окнами. Тут были и маленькие вытянутые, смахивающие на бойницы, и стрельчатые – готические, и прямоугольные, в том числе очень широкие, а во фронтонах помещались небольшие круглые окошечки. Считалось, что особняк построил ещё придворный архитектор короля Понятовского – Джузеппе де Сакко. Позднее здание перестроили.
Туман окутывал всё кругом. Горящие фонари, окружённые будто бы матовым стеклом, давали рассеянный свет. Холод зимней ночи наполнял улицы, которые были почти полностью безлюдны. Редко редко в этот час прохожий возвращался откуда-нибудь, и в тишине его шаги казались громкими. Всё кругом спало.
В машине припаркованной неподалеку от особняка масонов сидели трое.
– Мы точно не сошли с ума? Ночь, а мы вот сидим здесь. Может всё-таки не стоило этого делать? – спросил Владимир.
Мечислав покосился на минчанина. Чувствовалось, что даже он теперь не совсем уверен в том, что им следовало приезжать.