Вилла была украшена мраморными резными колоннами и богатой лепниной на фасаде. За виллой располагался обширный сад. Ещё не стемнело, но уже тысячи свечей горели в танцевальном зале, отделанном сусальным золотом и украшенным дорогими картинами.
Александр и Тео назвали свои имена, после чего их представили как графа Монго и барона Вельца знатному вельможе, хозяину виллы Джованни Барди.
Ему не было ещё и тридцати пяти. Он повернулся к двум стоявшим рядом женщинам и представил им Александра и Тео. Одна из женщин была его матерью, Гитой Барди. Её лицо изуродовала страшная болезнь. С ней рядом стояла необыкновенно красивая женщина с умными проницательными глазами, похожими на коричневые цветы.
– Анна Нотарас, – представилась она, и тепло улыбнулась Александру. – Мне приятно познакомиться с сыном князя Олубея. Я очень уважала твоего деда, князя Алексея, и твоего отца. Великие князья, наследники славы Византии!
– Спасибо тебе, Анна, на добром слове. Я тоже знаю твою фамилию. Мегадукс Лукаш Нотарас – был одним из виднейших архонтов Константинополя.
– К сожалению, мой отец погиб вместе со славным городом.
– Да, я это тоже знаю. Как тебе удалось спастись?
– По распоряжению базилевса Константина, нас, семьи высших архонтов империи, вывезли на судне в самый последний срок. Уже двадцать лет я живу в Венеции и просто мечтаю поговорить с кем-нибудь на родном греческом языке. Тебя можно будет пригласить в мой дом, Александр?
– Сочту за честь, и буду просто счастлив, улыбнулся Александр, низко поклонившись Анне.
– Но не забудь, что сегодня ты мой гость и должен уделить несколько минут хозяевам бала, – добавила госпожа Гита, улыбаясь красивыми умными глазами на неподвижном и страшном лице.
– Господа уже помолились мощам святого Николая чудотворца? – спросил у Александра и Тео её сын Барди.
– Разве мощи святого находятся не в итальянском Барии, а в Венеции? – спросил Теодорик?
– Действительно, в Барии находится большая часть мощей святого, но и здесь, на острове Лидо хранится часть мощей, – сказал Джованни Барди.
К ним подошёл дож Венеции Пиетро Мочениго. Он поинтересовался у Александра делами в графстве Теодорезо, а когда узнал, что тот прибыл из Молдовы, то долго расспрашивал о конфликте Штефана и Радула. Александр не слишком откровенничал, боясь разболтать какую-нибудь тайну Штефана, и скоро их с Тео, наконец, оставили в покое.
Играла музыка. Одни маски приглашали на танец других. Наверно, сверху Богу было приятно смотреть на чудесные узоры, которые образовывали танцующие в зале. Александр и Тео стояли у стены. Вереницы ещё более диковинных животных и существ, чем это было в городе, текли мимо. Такого великолепия одежд и масок Александру ещё не доводилось видеть.