Олаф замолчал и повернулся к обзорному экрану. Аборигенки по-прежнему окружали ракету. Стиву даже показалось, что их стало больше, чем прежде.
– А теперь главное, – так же ровно продолжил Олаф, – к вождям конвой ехал, а я шел пешком. И смогу сделать еще три ходки к вождям, больше не получится, всего три, понимаешь? Дальше они все поймут, но три – это я гарантирую. Дорога туда-назад заняла примерно семь часов. Я буду идти медленно, настолько медленно, чтобы не было заметно со стороны, что тяну время. И выиграю с каждого похода еще по часу-полтора. По времени – это сутки, двадцать четыре часа. И ты должен управиться за это время и отремонтировать проклятый синхронизатор. Не знаю как, но должен. В этом наше спасение. В противном случае…
Стив смотрел на Олафа. Сделать одному Стиву за одни сутки то, на что по утвержденному регламенту целой бригаде нужно в пять раз больше времени?! А сам Олаф? Чуть полноватый, невысокого роста, в уже местами измазанной парадной форме и заляпанных грязью ботинках, с лицом, покрасневшим от напряжения длинного проделанного пути, и тут еще беспрерывно ходить целые сутки! И это в новых неразношенных ботинках! Сделать все это практически невозможно никому из них двоих! Но разве есть другой выход? Стив яростно заскрипел зубами. Он всем своим существом ощутил, какой груз ответственности ложится на его плечи. Однако, это отнюдь не ввергло его в панику, а, наоборот, заставило мобилизовать все внутренние силы.
– Ну что ж, попробуем! – Стив подобрался, словно готовился к смертельной схватке, – но ты-то сам сможешь непрерывно двигаться еще сутки? Может, переоденешься во что-нибудь более приспособленное к движению, например, тренировочный костюм и кроссовки?
– Нельзя, они сразу все поймут, – покачал головой Олаф, – хотя дорога – полный отстой, вернее, дороги и вовсе нет. Болота, кустарники, деревья поваленные… И поесть не будет возможности. Но за меня ты не бойся, я справлюсь! Итак, если нет других предложений, я ухожу, прошу встречи с вождями и прошу у них разрешения взять с собой образцы растений. Они, конечно, откажут и снова потребуют немедленно убраться. Я соглашусь и уйду. Но это будут выигранные первые восемь часов отсрочки. Ну, удачи!
Олаф крепко пожал Стиву руку и, сжимая в одной руке форменную фуражку, а другой вытирая платком пот со лба, вышел из рубки. Стив же, едва закрыв за ним выходной люк, не стал смотреть за развитием событий снаружи корабля, а немедленно бросился к неисправному синхронизатору…
Он работал с такой быстротой и напряжением, как никогда до того в жизни, и потому не сразу среагировал на условный сигнал Олафа.