хотел быть его частью. Когда за меня проголосовали, я наконец почувствовал, что жизнь, которую я создал, стоит той жизни, от которой я ушёл.
Как только я стал силовиком, я больше не убирал трупы. Я был тем, кто сваливал их
в кучу. Я никогда не ставил под сомнение задание, которое мне давали. Я играл ключевую
роль в управлении законным деловым фронтом для отмывания наших денег, и я чертовски
хорошо справлялся со своей работой.
Я нарушил одно проклятое правило, одно нелепое проклятое правило, и вот так всё
кончено. Всё, ради чего я работал, спущено в канализацию.
Я был идиотом, думая, что Хантер поймёт. Он ясно дал понять, что не хочет видеть
Скайлар в клубе. Чёрт возьми, он избегал её годами, чтобы она не вмешивалась. В тот
момент, когда он привел её сюда, я проигнорировал его желание.
Мы неделями тайком встречались. Чёрт, я избегал говорить с ним об этом, потому
что знал, как это будет. Я должен был догадаться, что он не будет в восторге от того, что
кто-то из ублюдков будет со Скайлар.
Дело в том, что я думал, что он простит это только мне. Мы так давно знаем друг
друга. Я лелеял надежду, что если он когда-нибудь и одобрит кого-то для Скайлар, то это
буду я.
— «Шератон»? — спрашивает Скайлар, когда я подъезжаю к отелю. — Я думала, ты
будешь вести себя немного скромнее.
— Я не собираюсь останавливаться в каком-то мотеле по двадцать баксов за ночь, милая, — говорю я, хотя мне уже приходило в голову, что мне придётся найти способ
заработать немного денег, не получая членских взносов от клуба.
Я также всё ещё на крючке по деньгам для лечения Элли, если только кто-то из
других братьев не согласится вмешаться и сделать это. Думаю, я буду беспокоиться об
этом, когда пройдёт собрание в церкви. Возможно, Хантер сделает шаг вперёд и сделает
это для Элли. У неё действительно случился рецидив из-за тех дерьмовых слов, которые
он ей наговорил.
Я припарковываю свой байк и слезаю первым, прежде чем протянуть Скайлар руку, чтобы помочь. Я беру свою сумку и перекидываю её через плечо. Мы вместе идём через
парковку, и ни один из нас не говорит о том, как сюрреалистично это ощущается.
Как только я снимаю номер, мы поднимаемся наверх, и я бросаю свою сумку на пол, прежде чем рухнуть на кровать. Скайлар хихикает и ложится рядом со мной на живот, подперев подбородок руками.
— Какой прекрасный вид, — говорит она, глядя в окно.
Шторы раздвинуты, и мы видим город внизу. Бирмингем гораздо больше Брютона, где мы выросли. Хотя я всё ещё считаю себя парнем из маленького городка.