Дрейгер прихватил несколько дешевых бургеров, один из которых ел, а остальные лежали в сумке на соседнем сиденье, и от них в салоне воняло горелым маслом.
Наконец, Дрейгер подъехал к свалке, открыл ворота и припарковал машину возле одного грузового контейнера, что стоял в дальнем углу. Пульс Хокина участился от предвкушения, когда Дрейгер открыл скрипучие ворота и вошел внутрь. И там, в углу на грязном матрасе была Аврора. Ее длинные светлые волосы были спутаны и торчали в разные стороны. Она напоминала привязанное и забытое животное, и от этого вида, пробудившего ярость, Хок сжал кулаки.
Она была полураздета, лишь в трусиках и потрепанной футболке с принтом AC/DC, которую, вероятно, ей дал Дрейгер. Кожу Авроры покрывали синяки и пятна засохшей крови. В красных, от лопнувших капилляров, глазах блестел страх, а еще неповиновение. За столетия жизни Хок видел подобное множество раз, и у солдат, которых загнали в угол враги, но те решительно настроены, дать отпор; и у женщин, подвергшихся насилию.
В груди Хокина разрослось уважение, и он понял, что разрывается между тем, чтобы утешить Аврору и тем, чтобы встать рядом с ней в борьбе против Дрейгера.
— Надеюсь, ты проголодалась, — проговорил Дрейгер, приподняв сумку с едой.
— Да пошел ты, — прохрипела Аврора, и Хокин восхитился силой ее духа. — Я не стану снова играть с тобой в эту тошнотворную игру.
— Либо ты ешь, и я смогу понаблюдать, как тебя выворачивает от боли, либо я буду пинать тебя до тех пор, пока ты не начнешь харкать желчью. Выбирай. По мне так уж лучше чем-то блевать, чем желчью. Хотя, полагаю, ты выберешь второе.
У Хока самого заныл желудок. Как он мог забыть, что Дрейгеру нравилось наблюдать, как его жертву тошнит, пока он ее мучает?
«Ты знаешь как».
Да, знал. Как и большинство собратьев, Хокин умел отстраняться, отключать чувства в работе, запирать все дерьмо в виртуальный ящик, который редко открывается. Потому что открытие этого ящика могло сломить даже самых бессердечных воинов, разрушить их объективность и отстраненность, необходимые для выполнения заданий.
Аврора закрыла глаза и вздрогнула.
— Зачем ты это делаешь?
— Потому что должен, — ответил Дрейгер, устрашающе хриплым голосом. — Уверен, что во всем этом есть какая-то патология, какой-то травматический надлом, который я пережил в детстве и который напрочь лишил меня страха и боли.
Она открыла глаза. Из-за тусклого света круги под ее глазами от усталости казались даже еще темнее.
— Но это не значит, что ты должен такое вытворять.
— Неверно. — Дрейгер вздохнул, будто втягивал в себя запах страдания, ублюдок. — Представь, что тебе незачем жить. Представь депрессию, из которой тебе не выбраться. Я мертв внутри. Ничто не приносит мне счастья. Ничто не трогает за душу. Ничто, за исключением того, что я делаю с женщинами, подобными тебе. Понимание того, что избавляю землю от подонков, которые пользуются магией, дает мне повод жить. — Дрейгер бросил сумку с едой на пол и потянулся за скальпелем, который лежал на подносе с пыточными инструментами. - Что ж, приступим.