- Ты же егерь? Отведи принцессу в лес, я больше видеть её не могу. Убей и принеси мне в знак доказательства её лёгкие и печень.
Егерь повиновался. Объявил королевскую охоту, а когда все погнались за зверем, отвлёк девушку и завёл в чащобу. Но, когда вытащил он свой охотничий нож, и хотел было уже пронзить ни в чём не повинное сердце Белоснежки, стала та плакать и просить:
- Ах, милый егерь, оставь ты меня в живых, я убегу далеко в дремучий лес и никогда не вернусь домой.
И оттого, что была она прекрасна, сжалился над нею егерь и сказал:
- Милый-то я милый, только что я буду с этого иметь?
- Да что хочешь, только отпусти меня! – пустила очередную слезу принцесса.
- Так тому и быть, - отвечал егерь. – Я много чего хочу, но начнём мы с минета. – И понеслось. Минет сменил анал, анал сменила дефлорация. Красное на белом смотрелось в духе покойной королевы. Егерь совершенно не жалел Белоснежку, теперь уже бывшую – и девушку и, очевидно, принцессу. Стараясь урвать больше удовольствия, он только сильнее заводился от её стонов, а затем и полных ужаса и боли криков. Когда он окончательно выдохся, у принцессы болело всё тело – и снаружи и внутри. А голос она сорвала. И только одна мысль билась в её голове – и вот это мачеха называет наивысшим наслаждением?!
Егерь же был полностью доволен собой и глубоко удовлетворён. Оставив жертву отлёживаться на месте его преступления, он, насвистывая, отправился обратно во дворец. Ведь точно камень свалился у него с сердца, когда не пришлось убивать Белоснежку. На ту пору как раз подбежал молодой олень, и заколол его егерь, вынул у него лёгкие и печень и принес их королеве в знак того, что приказанье исполнено. Повару было велено сварить их в солёной воде, и злая женщина всё съела, думая, что это лёгкие и печень Белоснежки.
А что же жертва насилия по согласию? Осталась бедная бывшая девушка в большом лесу одна-одинешенька, и стало ей так страшно, что все листочки на деревьях оглядела она, не зная, как быть ей дальше, как горю помочь. Вспомнила она тут, что пообещала ещё егерю за свою свободу и пустилась бежать. И бежала по острым камням, через колючие заросли, сколько сил хватило. Стало уже вечереть, как увидела маленькую избушку. И так она устала, что не побоялась и вошла в неё отдохнуть. А в избушке той всё было таким маленьким, но красивым и чистым, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Стоял там накрытый белой скатертью столик, а на нём семь маленьких тарелочек, у каждой тарелочки по ложечке, а ещё семь маленьких ножей и вилочек и семь маленьких кубков. Стояли у стены семь маленьких кроваток, одна возле другой, и покрыты они были белоснежными покрывалами. Захотелось Белоснежке поесть и попить, и взяла она из каждой тарелочки понемногу овощей да хлеба и выпила из каждого кубочка по капельке вина, — ей не хотелось объесть и обпить кого-то одного. А так как она очень устала, то попробовала лечь в постельку, но ни одна из них для неё не подходила: одна была слишком жёсткой, другая слишком мягкой, но седьмая оказалась ей впору, легла она в неё и, отдавшись на милость Богов, уснула.