К трупу они смогли вернуться лишь через два часа, когда по вызову Волкова к моргу подошла группа в биохимических защитных костюмах, один из которых достался следователю. На столе, где ранее лежал труп, остались только гнилостные ошмётки. Ни костей, ни зубов, никаких других остатков, которые тяжело расщепляются.
– Спасибо, что отреагировали, товарищи. Можете быть свободны, – сказал майор, чтобы избавиться от лишних глаз. – По своей неопытности, я нечаянно разбил опасные реагенты. Вызову потом ребят, чтобы всё устранить. Ну, вы идите, идите. Это приказ.
Зеваки, которые приехали по вызову, так и ушли, абсолютно ничего не поняв. В морге остался только особист и пребывающий в состоянии шока Аркадич.
– Ты это как-то можешь объяснить? – спросил у коллеги следователь.
– Нет. Я, пожалуй, уволюсь…
– Постой, нам надо разобраться в этом.
– Чую я, что есть вещи, в которых лучше не разбираться, Николай Алексеевич…
– Ты мне нужен, ты очевидец, и можешь выдвинуть хоть какие-то научные гипотезы. Как же твоя диссертация?
– Диссертации конец. Нет тела, ничего нет. А фотографии странных отпечатков пальцев сошлют на подделку. Нет, Алексеич, я предпочту делать вид, что ничего не видел…
– Мне тоже страшно, но пойми, мы столкнулись с чем-то, чего не можем объяснить!
– Поэтому я предпочитаю это «что-то» не объяснять. Ты сам всё видел. Человеческое тело на такое не способно. И оно вообще не такое, чёрт побери! Двадцать пять лет я каждый день резал людей, но что бы такое!
Чудным образом, судмедэксперт гаснул на глазах. Он уже перешагнул ту грань нормальности и деформации разума. Сняв защитную маску, фартук, халат и перчатки, Аркадич бросил всё это дело перед собой на пол и истерично засмеялся.
– Ты это, прекращай, жутковато смотрится… – попросил Волков.
Тот не слушал. Его смех не прекращался. Картина была достаточно колоритная и до мурашек пробирающая жутью. Кафельный пол. Квадратная белая плитка. Валяется окровавленная после вскрытия одежда. На стуле в окружении трупов сидит вмиг обезумевший старик, который не прекращает смеяться.
Бригада психиатрической помощи прибыла быстро. Они осторожно забрали Аркадича, который практически не моргал, а только смеялся, вылупя глаза. «Надеюсь всё это сон, и я сейчас просто проснусь с Юлей в тёплой постели и поеду на вскрытие» – обнадёжил себя особист. Чуда не произошло. Это была реальность.
Волков сидел в своей квартире за рабочим столом. По окну бил сильный ночной ливень. Часы показывали полночь. Рядом с ним сидела Юля, которая до конца не могла поверить в то, что услышала от своего любимого, когда тот вернулся домой, совершенно безмолвный и опешивший. Он поцеловал её, сломав сигарету, которую хотел закурить.