Вернувшись со службы и обнаружив меня сидящим на лавке рядом с Варой, Игорь несомненно удивился, но акцентировать на этом внимание не стал. Обед на ферму обычно привозили из монастыря, но на этот раз он принёс его с собой. Мы пообедали и началось знакомство с обитателями большого хозяйства, и обязанностями, которые на меня возлагались. Ничего страшного и невыполнимого в них не было: почистить коровник и курятник, собрать яйца, выпустить кур во двор и накормить живность. Особых умений это не требовало, хоть я этим никогда и не занимался, а вот подоить корову… . Такими навыками я, конечно, не обладал, и опасался, что не справлюсь. Да и побаивался я их, коров этих, если честно сказать. Тем более после рассказа Игоря о том, что они, оказывается, могут не только бодаться, но и лягаться. Вот уж не ожидал от этих с виду мирных животных такой агрессивности. Но и это не самое главное. Главная задача хорошего дояра состоит в том, чтобы выдоить корову до самого конца, ибо, если в вымени останется молоко, корова может заболеть маститом. То есть, оставшееся молоко затвердеет, и это приведёт не только к уменьшению надоя, но и к болезни, которая может закончиться гибелью самой коровы. Так что первое время я только наблюдал за тем, как доит Игорь и слушал его наставления.
Так и началась наша жизнь на ферме. Назвать её унылой и однообразной язык не поворачивается, поскольку, кроме перечисленных выше дел, были и ещё обязанности, которые возлагались на нас. Каждую неделю надо было, например, топить баню, в которой мылась братия. То же себе задача не из простых. Это с первого взгляда – набросал дров, да и дело в шляпе, но не тут-то было. И здесь есть секреты, которые обязательно должен знать банщик, чтобы люди не только хорошо пропарились, но и не угорели. Во всяком деле нужна наука, которую я познавал с удовольствием, а, иногда, и с удивлением. Рядом с фермой протекала большая река, впадавшая в Белое море. Можно было в свободное от работы время порыбачить, что мой начальник и учитель делал почти ежедневно, и разнообразил наше меню. Я же в это время, как подсобный рабочий, занимался хозяйством.
Со временем наша жизнь приобрела какую-то упорядоченность, даже некое подобие гармонии. Каждый занимался своим делом, не перекладывая его на плечи другого. Такое и в голову не приходило. Скорее хотелось помочь, если Игорь что-то не успевал сделать. То же самое происходило и в наших взаимоотношениях. Никто друг другу в душу не лез, с расспросами и нравоучениями не навязывался, поэтому недомолвок, споров ни о чём, и внутренней неприязни не было и в помине. «Разве такое бывает?» – спросите вы. Бывает! Не всегда, конечно, даже если учесть, что это монастырь, и отношения между людьми здесь значительно отличаются от мирских. И там порой встречается несогласие и неприязнь между насельниками, но это – наследие мирской жизни, от которой в монастыре стараются всеми силами избавиться. Здесь лишь духовник имеет право «ковыряться» в твоей душе, и, как искусный мастер, исправлять твои духовные немощи и предупреждать новые неполадки. Признаюсь, что, оказавшись на ферме, впервые столкнулся с таким умиротворением души и очень боялся его нарушить. Я просто работал, убирал навоз, доил коров, кормил животных и молился. И, хотя не осознавал этого, был тогда просто счастлив. Без дворцов, без денег, без красивых женщин, без какой-либо славы, успешной карьеры, всеобщего признание и восхищения. В общем, без всего того, что в нынешнем понимании считается обязательным атрибутом успешной и счастливой жизни.