– Сделаем.
– И Брюс, хорошо деретесь!
– Поэтому и живые.
Маркуса повели в сторону нашего челнока, и я, попрощавшись и обменявшись рукопожатиями, бегом отправился следом. Помог пройти шлюз с его деактивацией и снять скафандр. После чего напарника отнесли в его кубрик. Технарь после этого сразу вернулся к своим, а медик быстро и профессионально обработал рану, вколов после три укола.
– Огнестрельный перелом плеча, обильное кровотечение, ожоги второй степени, но ничего непоправимого. В Королев когда вернетесь, просто зайдите в стационар – там заметно ускорят восстановление. А хотя у вас же, корпоратов, все через одно место. Страховка есть?
– Да.
– Тогда проблем не будет. Я вколол заодно снотворное и обезболивающее, часов десять пролежит. К тому моменту и доберетесь. Будьте здоровы!
– Спасибо, док.
Проводив десантника, я заскочил в свой кубрик, скинул промокший за день от пота комбинезон, оделся в гражданское и зашел в опустевшую кабину. Как пилот я серьезно уступал Маркусу, но, как ранее было сказано: «рутинные марсианские перелеты успели надоесть даже азиатскому кинематографу».
***
Новый Королев встречал меня приветливыми огнями. Автопилот штатно запросил у диспетчера узел стыковки и сам скорректировал маршрут. Мне оставалось только с облегчением вздохнуть, так как топлива оставалось на неполный час полета. Наземные службы о раненом предупредил, данные страховки внес, заказчику тоже сообщил о прибытии груза и теперь лениво разглядывал приборную панель, попивая стимулирующий коктейль. Неизвестные мне конструкторы Союза хорошо постарались, создавая этот корабль. Старый принцип русских инженеров «лучше десять гвоздей, чем одна микросхема», помноженный на немецкую педантичность и азиатские традиции массового производства, породили просто идеальный среднемагистральный грузовик. Нас с Маркусом два раза сбивали, неисчислимое количество раз приходилось пролетать прямо сквозь пылевую бурю, заправляться суррогатом вместо нормального топлива – все-равно птичка возвращалась в небо. Да, она вся уже была в шрамах и подозрительно шумела при входе в атмосферу, но продолжала исправно служить.
Пол завибрировал, дежурно сообщая о переходе на маневренные движки. Увы, автоматика все равно уступала тренированному человеку, и без разницы, сколько нейропроцессоров обслуживали бортовые системы, поэтому я предпочел пристегнуться.
Тряхнуло. Тихонько заскрипело. Затихло.
У трапа уже ожидали врачи, и мы, не будя Маркуса, аккуратно перенесли его в скорую. Уже пожилой китаец в белом комбезе ознакомился с карточкой, заполненной военным медиком, быстро осмотрел раненого и с одобрением кивнул: