А ещё мама пыталась устроить свою личную жизнь. И когда к нам приходили гости, одна мамина подруга всегда говорила мне: «Не мешай матери, не мешай матери». А мне было так обидно от этих слов, потому что я никогда никому не мешала. А для мамы я была готова на всё. Когда она болела, я молила Бога, чтобы мой любимый мальчик, моя первая любовь, не любил меня – только бы мама была здорова. Когда у неё что-то не ладилось в жизни, я опять обращалась к Нему и говорила: «Господи, я не буду писать свои рассказы. Я никогда не буду писать. Только пусть у мамы все будет хорошо». Мне вообще в жизни легче отдать, чем попросить. Я это говорю не потому, что я такая хорошая… просто мне так действительно легче. Но, может быть, поэтому ко мне и не прилипала надолго обида на друзей, рассказывающих мои тайны, на коллег, ворующих мои идеи, на любимого, бранящего меня за мою болезнь, на посторонних людей, от любопытства готовых залезть под моё одеяло, на бабушку, роющуюся в моей сумке и маму… , читающую мои дневники. Я всегда всех прощала, потому что не могла жить со злостью на душе. А ещё я привыкла, что всегда одна на всех рубежах…
Когда я познакомилась с молодым человеком, и мы решили пожениться, мне сказали, что у меня не будет детей. Я подумала, что это не честно, если я утаю от него такое, лишу его возможности стать отцом. Я всё ему рассказала. Он сказал, что все лечится. Мне это так в нем понравилось, и так утвердило мои чувства к нему. Он был мой герой.
Потом я вышла замуж, и родилась Анечка. И это было чудо. Правда, это чудо постоянно болело. Два раза я думала, что она умрет. Не знаю, сама ли я её вытаскивала с того света, или Господь Бог помогал, но я так устала. Муж сказал, что ему это всё надоело. А мы с ней потом ещё долго не вылезали из больниц. Я из-за неё и в школу-то пошла работать. Если бы не Анечка, видали бы они меня там.
Наши отношения с мужем разваливались. Чтобы сохранить семью, я старалась подстроиться под него, но стала превращаться во что-то совершенно непохожее на себя. Чуть совсем не сошла на нет. Это трудно объяснить. Этот эмоциональный вакуум. И откуда он только взялся? Вот сейчас я только понимаю: мы жили с его мамой, мой муж оказался на своей территории, в своей среде, которая не принимала меня, считала, что меня с ребенком (с их же внучкой) посадили им на шею, а сами устраивают свою личную жизнь.
Я хотела выучить испанский и купила учебник. Когда его мама об этом узнала, – Саша засмеялась, – я думаю, она прокляла меня. Она совершенно не видела смысла в этом процессе.