Цыплакову нравится секретарша шефа. Цыплаков мужик простой и, когда думает о секретарше шефа, в голову приходят сравнения простые и даже пошлые. Ножки, как у газели, глазки, как алмазки. Не женщина, а сплошное рубаи. С другой стороны, разве Хаям пошляк? У ведь у него тоже что-то там про газель. Не пошляк, не пошляк Цыплаков. Цыплаков – возвышенный. Цыплакову нравится соседка по даче. Немного полновата, но миловидна, а главное – спокойна… Спокойна! Чудо-то какое – спокойная женщина! Короче, спокойна, как море в ясную погоду. Да и вообще… - думает Цыплаков, глядя в зеркало на вспененное пятно, из которого постепенно появляется не Афродита, а его собственное, грубо рубленное лицо, - да и вообще, - думает Цыплаков и стучит что-то болезненно и колко в его душе. – Не додали! Не додали! В мире так много прекрасных! И по телевизору, по вечерам, это же издевательство какое-то… Счастье жизни! И проходит мимо… Может, у меня кризис среднего возраста? – думает Цыплаков. – Ну, кризис, так кризис. Значит, кризис…
В дверь постучала жена:
-Ты скоро?
- Сейчас…- сказал Цыплаков и вздохнул.
Жена уже стояла на пороге ванной и мусолила сигарету.
- Ты знаешь, что у нас барахлит машина?
- Знаю, - отозвался Цыплаков.
- Откуда? – удивилась жена.
Цыплаков уже неделю на машине не ездил.
- Интуиция, - отозвался Цыплаков и скосил глаза –жена, как жена. Считалась интересной, кто-то считал красавицей. Глаза припухли, углы губ опущены, на ногах старые шлепанцы Цыплакова.
- Надо зайти в школу, Петька подрался.
- Знаю.
- Кто-то сказал?
- Из того же источника.
- Между прочим, стиральная машина не отжимает.
- Отжимает, но плохо. Плохо, но отжимает.
Жена помолчала, погасила сигарету в крошечную пепельницу-горшочек, которую принесла с собой, тоже скосила глаза – муж. Плечи округлились, грудь, как у бабы, живот, как у беременной бабы, а тудаже…
-Ты скоро?
- Скоро, - отозвался Цыплаков и подумал с отчаянием – ну, давай! Выкладывай! Вываливай! Что! Где! С кем! Гибни все живое!
- Горовой приезжает, -сказала жена.
- А, - расслабился Цыплаков.
- Где я его размещу? Там – дети, там – наша спальня. Гостиная для других целей. Я ее только в порядок привела. Он неряха.
- Откуда ты знаешь?
- Он у нас три дня жил. Везде разбрасывал свои носки.
- Так это когда ж было!
- На той квартире. Сразу после института.
- Вспомнила!
- А что? Еще и денег одолжил.
- Три советских рубля!
- Три советских рубля – тоже деньги. Мы тут переговорили… У Виноградовых свои проблемы, Носики делают ремонт, Тибайдуллин это Тибайдуллин…
- Пусть отдувается Тибайдуллин, - Цыплаков удовлетворенно осмотрел свою гладкую физиономию. – Говорят, он здорово поднялся.