Оценка нарушает поток взаимного познания. Оценка – это отказ от опыта совместного чувствования, со-чувствования. Это отказ от «я», от ответственности за свои чувства. Вместо: «Я вижу», «Я понимаю», «Я чувствую боль», «Я сердит» – ребенок слышит безличные: «Это плохо», «Ты дурно поступил», «Ты тупой».
Оценка – это замена «я»-чувств на суждение, резолюцию, штамп с характеристикой. Говоря с ребенком на языке оценок, мы отказываем ему в чувствах, заменяя их суждениями, о-суждениями. Он говорит с нами от первого лица, а в ответ слышит обезличенную тарабарщину. И учится реагировать так же (дети быстро адаптируются), и вырастает во взрослого, задающего сакраментальный вопрос: «А это вообще нормально?»
В ситуации горя или сильного стресса мы, как на войне, отмораживаемся: отключаем себя от многих эмоций, почти перестаем чувствовать и со-чувствовать. А потом растим детей и не можем удовлетворить их потребности в общении на языке чувств, заменяем его оценкой как способом ориентироваться, и дети отмораживаются следом за нами.
Отмороженное ощущение собственного тела заменяется подсчетом калорий, отмороженные эмоции – оценками: «Забей», «Не нагнетай». Мы говорим на том языке, который знаем, и если с детства мы усвоили, что ответом на горе, обиду, гордость, надежду было отстраненное лицо и пулеметная очередь из «как маленький», «воображала», «нытик», «ненормальный», мы не выработали этого навыка – смотреть вглубь, сталкиваться с человечностью.
Вместо этого, вместо попытки понять, узнать, всмотреться, мы теряемся, пугаемся и оцениваем, оцениваем, оцениваем: может, у него диагноз? Может, я плохая мать?! Может, он неправильный ребенок?!! Это же ненормально!!!
Чувствовать – «ненормально» потому, что мы не умеем.
Потому что каждое чувство внутри автоматически переводится в оценку: «Я злюсь на ребенка, значит, я плохая мать»; «Я хочу на ручки, значит, я зависимая»; «Я обижаюсь, значит, я недостаточно работала над собой» и т. п. Нет привычки, умения, побыть в этом «я злюсь», «я обижаюсь», оглядеться в нем, понять, про что оно.
Учить новый язык – а чувства тоже язык – невероятно сложно. Знание языка предполагает не просто знание слов, а понимание другой картины мира – иной, не похожей на свою. Решение не оценить, а услышать чужие чувства вынуждает чувствовать в ответ.
Когда трехлетка вопит, что ему дали сломанный банан, проще всего отмахнуться. Он тебе: «Я злюсь», – а ты ему: «Ерунда». Он тебе про чувства, а ты ему – оценочную тарабарщину.
Так вот ребенок не понимает тарабарский язык. Пока.