Внутри Алистера отчаянно боролось две мысли: прогнать женщину и забыть всё как страшный сон или согласиться с её доводами и продолжить борьбу. Вглядываясь в глаза зелёные собеседницы, он вспомнил, что не может выгнать её по условию кровного договора. Стало быть, нужно продолжать.
— Твоя взяла, Мови. Ты, чертовка, умеешь убеждать. — Алистер увёл взгляд в сторону.
— Не называй меня «чертовкой», коли не знаешь смысл слова.
— Я тебя оскорбил? — паладин моментально вернул глаза к женщине.
— Оскорбил меня? Ты? — сложив брови домиком, женщина широко улыбнулась. — Да ты ещё дитя. Кого дитя способно оскорбить? Разве только глупых.
— Ай… мне уже всё равно эти подколки.
— Растёшь.
— Что дальше делать будем, госпожа? — последнее слово мужчина произнёс язвительно.
— Не госпожа тебе я и ты то знаешь. А что до дела, то владею тем, что можно рассказать тебе.
Паладин встал на ноги и обошёл стул, на котором сидела женщина. Он сел на её кровать, откинувшись на локти. Мовиграна развернулась на стуле, ловко перекинув ногу над спинкой, и оказалась лицом к своему собеседнику, закинув ногу на ногу. Сложив руки на коленке, с ровной осанкой, женщина выглядела грациозно в свете заходящего солнца, что падал на неё из окна.
— Мне продолжать иль помолчим? — претензия в голосе указала Алистеру на его неуважительное действие.
— Конечно, я слушаю.
— Я ощущаю духовный канал где–то рядом с этим местом.
— Что это значит?
— Источник связан с чадом через канал, что в мире духов расположен.
— Источник где–то в замке?
— Нет. Но где–то рядом. Что рядом ещё есть?
— Ну… Здесь недалеко столица. В столице много кто живёт. Ещё вокруг столицы куча деревень, трактиров, борделей и прочей увеселительной ерунды.
— Хочу на ночь покинуть замок, исследованием займусь.
— Моя помощь тебе нужна?
— Нет, но нужна лошадь. Желательно, жеребец, и молодой.
— Тебе важны именно эти критерии? Может, масть особую какую? Длина гривы? — загадочно проговорил паладин.
— Язвишь? Зачем? — нахмурив правую бровь, спросила женщина.
— Извини, я не специально.
— Молодой жеребец мне нужен лишь потому, что такового я смогу заставить проскакать галопом хоть всю ночь, а на утро свеж он будет и здоров.
— Знаешь, а я уже начинаю верить всему, что ты говоришь. Если ты мне скажешь, что способна сделать воду из воздуха и огонь из грязи — поверю.
Женщина коварно улыбнулась и губами, и глазами.
— Есть и такие фокусы.
— Кто бы сомневался? — выпучив глаза, паладин провёл ими по верху, делая такой же жест головой.
— Так что? Мне будет конь?
— Для тебя — всё что угодно. А мне что делать?