Командир, которого все–таки успели оттащить, хрипло прокричал:
— Отходим!
Куда там, скелеты и зомби буквально облепили нас. Серега застонал и упал на одно колено, поймав одновременно удар меча и стрелу. Я скользнул ладонью по поясу — пусто. Зелий нет! То есть, конечно, в сумке еще остались, но как добраться до них в такой заварухе? Где этот долбаный Диоген, мать его?!
Я схватил Серого под мышки и потащил к баррикаде, пытаясь прикрыть его собой. Удар по затылку прилетел совершенно неожиданно, но шлем меня спас. Какая–то тварь вцепилась в голень. Дьявол, больно–то как!
Пришлось отбиваться, перемещаясь мелкими перебежками. Меч плясал в ладони, я бил и бил, не глядя, только бы продвинуться еще на метр, на полметра. Добавлял удары коленями, локтями, всем, чем угодно, лишь бы выжить и спасти друга.
До баррикады оставалось совсем недалеко, чьи–то руки протянулись к нам. Я последним усилием подтолкнул к ним Серегу, развернулся… и в то же мгновение получил сокрушительный удар в висок. Отлетел в сторону и отключился еще до падения.
Очухавшись, я первым делом посмотрел на руку — фух, Метка цела. Видимо, меня кто–то успел подлечить. Спасибо, добрый человек! Приподнявшись на локте, огляделся. Вокруг были навалены разбитые телеги, прилавки, скамьи… Баррикада.
Бой шумел где–то в стороне. Я с трудом выглянул из–за деревянного настила — битва кипела на дороге метрах в тридцати от меня, ближе к центру деревни. Попытался подняться на ноги — бесполезно, не держат. Кинул взгляд на браслет — двенадцать хитов.
Я огляделся. Где–то должна быть моя сумка, там зелья. Проклятье, где же она? Неужели потерял?!
А это что? Передо мной лежали стеклянные осколки, один из них ощетинился сверкающими прозрачными зубами. Ого, тот самый хрустальный шлем в форме черепа, который продавал торговец с гор. Как там он называл эту штуку, Голова Снежного рыцаря? И, помнится, говорил, что она тверже алмаза, небьющаяся. Вот шельмец!
Я пополз дальше и запутался в какой–то тряпке. Да это вывеска торговца редкостями. Похоже, здесь весь прилавок по кускам валяется. Может, у него зелья какие есть? Пошарив вокруг глазами, я наткнулся взглядом на ноги, торчащие из–под рухнувшей на землю шелковой палатки. Откинул полог — елки–палки, это же зенол! На шее все тот же невзрачный рожок, расшитая серебром туника… Правда, сейчас его голова была неестественно повернута в сторону, из уголка черных губ по белой коже лица стекала струйка крови, а на руке мерцал след укуса, от которого прямо на глазах медленно расползалась черная паутинка заразы. Мертв. Хоть и мошенник, а жалко мужика.