— Народ, это мой парень! — заорал я как сумасшедший и побежал к ним. — Он за нас!
Это поняли и монстры. Едва гигант нагнулся и, размахнувшись двухметровой ручищей, одним ударом завалил ближайшего епископа, как нежить повернулась и переключила огонь на него. Беднягу накрыли облака серой слизи и ливень стрел, скелеты, едва достававшие ему до бедра, тыкали ржавыми мечами, а зомби с рычанием вцепились зубами в ноги. Исполин зарычал и кинулся на обидчиков. Он топтал их, пинал, но главным его оружием были когти–кинжалы, одного удара которых хватало, чтобы выбить дух из противника. Словно нашинкованные кухонным комбайном овощи, во все стороны летели головы, кости и обрубки тел.
Через минуту мой исполин напоминал гигантского ощетинившегося ежа, так много стрел торчало из его тела. По седым волосам стекали ручейки крови. Но этой минуты хватило нашим, чтобы подлечиться, обновить баффы и худо–бедно восстановить боевой порядок. Они ударили в спину нежити, столпившейся вокруг Горного Великана. Епископы из–под его когтей отлетали один за другим, ребята валили скелетов, а воскрешать их было уже некому. И дело пошло. Саммон, грозно рыча, крутился в толпе врагов и бил, бил, бил. Мы ломили с тыла.
Малышу приходилось ох как нелегко. Собрав остатки сил, он разорвал на части последнего епископа и с трубным ревом, от которого дрогнули избы, рухнул на колени. Но продолжал отбиваться от вгрызающихся в него зомбаков. И, увы, стал для нежити более удобной целью. Твари вцепились ему в живот, в грудь, облепили, как мухи, и теперь подбирались к голове.
— Диоге–ен! Кто–нибудь! Лечите его!
Я махал мечом, как заведенный, пытаясь прорваться к «питомцу» и хоть как–то помочь. Благодаря его вмешательству осталось не больше четверти монстров, и все толпились вокруг гиганта. В них летели шары, камни, стрелы, копья, на черепа обрушивались удары топоров, мечей, булав, и гадов с каждой секундой становилось все меньше. Они упорно грызли великана, а на остальных не обращали внимания, и защитники деревни убивали их, не встречая сопротивления. Я был уже в метре от исполина, когда очередной зомби вгрызся ему в горло. Бедолага грузно повалился на землю, издал булькающий звук и медленно повернул голову, из последних сил ища меня взглядом.
— Я здесь, здесь! — крикнул я.
Глаза его просветлели, он чуть улыбнулся окровавленными губами.
— Прости, хозяин, я не успел…
— Ничего, Малыш, ничего. Сейчас тебя подлечат!
— Гаррах… Меня зовут Гаррах.
— Хорошо, Га…
— Только не называй его по имени! — раздалось за моей спиной. Это был неизвестно откуда взявшийся зенол. — Не называй, иначе он освободится, и тогда…