Переключив винтовку в режим лазерного резака дважды провел ею как лазерной указкой — дроман снова закричал и кисть его левой руки упала на окровавленные камни рядом.
Убедившись что враг не опасен, спрыгнул и подошел к нему распятому на земле передо мной.
— Охота не запрещена говоришь? Ну-ну, — сказал я, представляя лицо Ун-Ул. Вряд-ли тот кто лежал сейчас передом мной понимал что означали эти слова, но мне было все равно — я разговаривал не с ним.
Кровь из ран и особенно из культи руки уходила быстро и с этим нужно было срочно что-то делать.
Отоа говорил что крови у Дроман много — они ведь были намного крупнее людей — некоторые особи достигали почти трёх метров ростом — но много не значит бесконечно.
Я много чего привез с собой из города — и полезного и не очень. В таких случаях лучше набрать лишнего чем обнаружить что забыл самое необходимое.
Бинтов я взял столько, что их хватило забинтовать с ног до головы несколько человек. Это были не те бинты к которым я привык в своей прошлой жизни. Прочные, с какой-то особой основой и больше походили на ткань.
Когда я подошел к дроман, он дернулся. Страх в его глазах ушел и на смену ему пришла ненависть.
Аккуратно, старясь не поранить пленника я срезал лазером штырь и крюки в его животе — нужно было убрать самые большие источники кровотечения. Стал извлекать металл из тела — наверное это было очень больно и он снова закричал. Меня впрочем, не беспокоили его крики — пещера была недоступна для всех кроме людей.
Мне, кстати, очень хотелось узнать как отреагировали дроман на нападения на них.
По логике развития событий они должны сейчас связываться с Советом… или со мной. Меня они не найдут и в самое первое время это никого не удивит. Хотя, мой отключенный коммуникатор должен насторожить.
Еще когда обдумывал детали сегодняшней операции я долго решал оставлять его включенным или нет. В конце концов, пришел к выводу что это лучше отключить — так сложнее будет определить моё местонахождение.
Нужно было сообразить как дроман перевязать на животе и спине.
В конце концов ничего не придумав просто сделал из бинтов два больших кома и заткнул кровоточащие дыры. Точнее заткнул рану на животе, а под спину просто подсунул.
Крови было так много, что казалось, я перемазан ею с ног до головы.
Затем занялся культей.
Тут было проще. Я сначала перетянул её в предплечье и затем уже стал забинтовывать саму рану. Дроман уже не кричал ничего кроме гримасы боли на его лице.
Закончив с этим, принес кожаных ремней и стал притягивать конечности пленника к стальным штырям — меньше всего хотелось, чтобы эта тварь слезла со своего распятия, когда я буду находиться в коме.