Отоа заметив моё смущение, остановился и вопросительно смотрел на меня.
Я объяснил проблему. Пока объяснял, пришла в голову, как мне показалось, хорошая идея. Можно было добраться до места встречи с японцем, объяснить ему ситуацию, договориться по новой и снова вернуться обратно.
Шаман выслушав покачал головой:
— Не нужны эти сложности. Сделаем по другому. Уходи как и планировал, а потом прилетай в любой момент. Прилетай на коптере вот прямо сюда — несколько часов по горам это слишком большой риск.
Я попытался возразить ему, что не хочу привлекать внимание к его жилью, на что он махнул рукой.
— Это уже в прошлом. Это устаревшие сведения. Я уже не прячусь от них — слишком много случилось за эти десять лет. Поэтому просто прилетай.
— Осторожнее там на тропе, — он пожал руку железной хваткой — и откуда такая сила — и двинулся в сторону больших камней на юге. Потом вдруг остановился и громко выругался. Вернулся и долго лазил в доме, время от времени чертыхаясь. Когда вернулся в руках у него была сумка.
— Здесь лекарства для Пола, строго по его списку. И привет ему от меня — когда-то он был единственным кто решался сюда добираться.
Я долго молча смотрел в ту сторону где скрылся хозяин этого жилища — надо будет отдельно поблагодарить Танго за его идею познакомиться с этим странным человеком — я каким-то шестым чувством ощущал, что если мне и предстояло что-то изменить в этом мире, то явно не без помощи Отоа.
* * *
ДНЕВНИК АИШИ
Можно ли познакомиться с одним человеком дважды? Оказалось что да. Первый раз это произошло когда Лукас поручил мне разобраться с проблемой 1221. Мало кто знает что люди которые у нас лежат в Зале Сна не имеют имен. Ну, то есть, у каждого из них, конечно, есть имя данное им при рождении, но мы ими почти никогда не пользовались. Гораздо проще ввести в базу данных 1221 и получить всю информацию, чем вводить например Макс Гриффин. Разного рода проблемы у нас случались нередко, но «проблема 1221» судя по всему должна была войти в историю нашей службы. У нас было немало должностных инструкций и большинство из них не были такими уж строгими, но некоторые всё же запрещалось нарушать под страхом порки. Одна из них гласила, что нельзя сводить реальных людей в виртуальном мире. Кто это придумал и зачем — сложно сказать, возможно за этим правилом стояли какие то исследования, и может быть даже серьёзные исследования. В случае с человеком лежащим в Залах Сна под номером. 1221 эта инструкция была серьёзно нарушена. Ему не просто позволили познакомиться с молодой особой под номером 2768, но и разрешили завязать с ней отношения. Была ли это ошибка системы, чья-то оплошность или злой умысел — я не знаю. По моей версии, которую, впрочем, я никому не высказывала, это мог быть эксперимент Лукаса, неофициальный эксперимент который вышел из под контроля и он, мой всесильный начальник, не справившись сам, решил поручить кому-нибудь разгребать этот завал. И этим «кому — нибудь» по закону падающего бутерброда оказалась я. То что у этой пары затерянной среди миллионов ботов появились великие чувства было полбеды, но когда программа управляющая ее виртуальной жизнью нечаянно отправила девушку по имени Пат на тот свет при крушении авиалайнера ситуация стала выходить из под контроля. Лайнер был виртуальный и потому ничего с леди произойти не могло — эту ошибку программы быстро исправили, почистили у пострадавшей уголок мозга в котором хранилось воспоминание об этом досадном недоразумении и вроде бы все на этом должно было закончиться… но нет. Программа успела оповестить о ее гибели номер 1221 и тот предварительно набравшись алкоголем до состояния беспамятства шагнул в окно. И вот тут подключили меня. Поскольку окно как и самолет который упал было виртуальным, то ничего с ним произойти не могло. Первым делом я его «оживила» и почистила память. Деликатно почистила, что бы не сделать инвалидом. Оказалось что это не помогло, я забыла вычистить все следы в его квартире. А потом уже сработал эффект домино — он начал что то подозревать, а я не могла понять что делаю не так. Я чистила — он подозревал, я снова чистила — он снова подозревал. Он выходил в окно раз за разом и я никак не могла это предотвратить. Лукас которому я объяснила ситуацию думал недолго, что подтверждало мою версию что у него самого было рыльце в пушку и в конце концов произнес слово, которое произносил крайне редко: