Григорий на какое-то мгновение задумался, потом, не колеблясь, заверил своего атамана:
– Так, понятно. Как будто, помню, даже и где. А, в общем-то, говорил тебе я, Паша, надо было сразу же экспроприировать экспроприаторов – грабить буржуев.
– Я свой народ не граблю, Гриша. А кто урвал что-то втихаря и под мою пулю не попал, пусть живёт… гнида. Тряпицыну же я не судья, малина-земляника. Теперь только Бог его судит, и его подругу тоже. Не надо было ему в Николаевске-на-Амуре всех одним мерилом мерить. Порой не разбирал, батька-то наш, расстреливал и правого, и виноватого. Но не сужу, конечно, революция без крови не происходит. Однако, не всё я понимаю. Не всё.
– Оно верно, с одной стороны, Тряпицыну годков было, чуть поменьше, чем тебе, Паша,– сказал, желая возразить, Григорий, но осёкся. – Чуть за двадцать…
– Избави меня бог, я ни в чём не виню своего покойного друга и командира Тряпицына,– пояснил Плотов.– Просто на его месте, может быть, малина-земляника, я поступил бы по-другому. Хотя, кто его знает…
– Мы поступаем всегда… по имеющимся возможностям,– в раздумье сказала Юлия.– Мы ведь люди… Конечно, и ошибались. Не без этого. Но надо точно знать…эту… Эконь, как она расположена.
– Главное двигаться в нужном направлении,– пояснил Павел.– А там – всё и получится. Обязательно, эти сокровища достанутся анархистам, малина-земляника.
– Дорогие мои, я не просто там бывал! – негодовал Григорий.– Я даже с Сенькой Гировым лично перепрятал этот большущий клад… Я же говорю!
Для пущей важности он коротко и, возможно, сумбурно и не совсем верно рассказал им, почему это стойбище называется Эконь, а не иначе. Всё объясняет легенда… нанайская, народная.
А Рында молчал, он был счастлив. Ага, клюнули они на несметные сокровища. Желание быть богатым – самая прекрасная мечта! Ведь туда же, эти ватники, критикуют славных американцев. Но тоже ведь к денежкам их руки тянутся. Вот и вся российская идея, загадочность русской души и весь её менталитет.
Так что же плохого в том, что в свое время американцы решили купить у славного Бориса Николаевича Ельцина за три миллиарда долларов Дальний Восток у России и большой кусок Сибири. Придёт время – и такое произойдёт. А как же? Ведь это же англосаксы! Это не какие-нибудь там русские. Только так, а не иначе думал Роберт Борисович.
А пока пусть себе бандит Григорий рассказывает легенду о том, почему Эконь называется именно так, а не иначе. Любая такая история украсит роман, даже самый правдивый. От своего старательного писательского труда Рында испытывал великую радость.