– Допускаю, Юлия, что большевики после боя, если они его выиграют, расстреляют не всех,– тихо сообщил Павел своей боевой подруге.– Но нас с тобой не простят ни за какие коврижки. Это ясно, как день.
– Не узнаю своего атамана! – изумилась Юлия.– Тебе, что, Паша, нужно их прощение? Ты ждёшь от врагов помилования?
– Не городи ерунды, Юлька! Я просто размышляю чуток перед боем. Запомни, что в будущем большевики не простят российскому народу его стремления к свободе, даже мысли о ней. Они мягко стелют, но приходится, как говорится, жёстко спать. А братишки должны запомнить одно, кто выживет: что… социализм без свободы – это рабство и скотство! Полное скотство!
– Паша, как здорово и точно ты сейчас дал определение тем временам, которые ещё, ой, как, предстоит пережить народам России.
– Юлька, ты же знаешь, я, как и ты, в общем-то, грамотный – в гимназии учился. Было дело. Но о том, что «социализм без свободы – это рабство и скотство», сказал не я. Эти слова принадлежат лидеру и основоположнику анархизма в России, нашему… Михаилу Александровичу Бакунину. Всё! Довольно сентиментальных эмоций!
– Все эмоции ещё впереди, Пашенька.
Она обняла его и поцеловала. Анархисты без всяких приказаний собрались возле своего атамана.
Только раненые не смогли подойти к своему командиру.
– Прощайте, братья и товарищи! – отдал последний приказ атаман Павел Плотов.– Кто со мной, седлайте лошадей и… тоже прощайте! Седлать лошадей! Через полчаса уходим!
Все снова разошлись и продолжили готовиться к боевому походу. К Павлу подошёл Григорий.
– Остаётся, Паша, немного, одиннадцать бойцов – из стариков, в основном. Я спросил всех,– отчитался перед командиром Григорий.– И ещё раненые. Их семнадцать. Да двое, помимо их… умерли. Получается, всего – двадцать восемь. Без покойников. Но это ещё и без меня и моих попутчиков. Остальные с тобой, Паша, готовы идти на… смерть.
– Что ж, они сами сделали такой вот выбор, малина-земляника. Молодцы! – настроение Павла немного приподнялось.– Славно, что ты нашёл сотоварищей для своей дальней дороги. Не теряйте времени – ищите драгоценности!
– Людей я подобрал… надёжных. Правда, из местных. Других на примете не держу,– заверил Григорий, и глаза его сверкнули последней надеждой. – А может быть, Павел, вместе пойдём, и Юлия с нами? А всех – распустим.
– Эх, Гриша, это тоже верная гибель для людей. Ты же умный мужик. Нас ведь уже взяли в кольцо. А когда бой закончится, бог даст, спасутся все, кто остался здесь. Ну, какой же я буду, в задницу, командир, если, получается, предам своих ангелов и святое чёрное знамя свободы?!