Вскрикнув, я сжала в кулаке простынь.
Чьи-то холодные ладошки коснулись моего лба, а потом щеки.
– Уже начался жар, – произнес детский голос, – организм борется. Так мама говорила.
Я узнала близняшек, которые сели на краюшки кровати, одновременно вложили в мою руку свои ладони, и аккуратно сжали.
– Держитесь, мисс Мия.
Я думала, что все самое страшное осталось позади. И тут началась агония. Шея как будто горела, все тело горело заживо. Физически я ощущала, как от груди отваливается обгоревшая человеческая плоть. Мне часто снились кошмары, как наш дом обуял огонь, а я оказалась запертой в комнате, и не могла выбраться. Этот кошмар оказался ничем. Я не могла думать, только кричать и сильнее сжимать одной рукой девочек, а другой плечо хозяина, надеясь, что он поймет, как мне больно и перестанет, но этого не происходило.
Целую вечность я варилась в этом адском котле, глотая пот, стекавший со лба, и вдруг все прекратилось.
Лиан оторвался от моей шеи и снова накрыл ее рукой.
Отпустив меня, девочки принесли ему повязку, и он ловко наложил ее затягивая так, чтобы я могла дышать.
Слова благодарность застряли в горле, кажется, сожжённом, и вместо звука раздался еле различимый шепот.
– Сегодня говорить будет тяжело, – садясь рядом и вытирая пот с моего лица, заверил мужчина, – поспите, мисс. Завтра мы с вами все обсудим.
Предложение было таким заманчивым, что отказываться я была не в праве. Возможно, стоило задуматься, сколько я принесла суеты в этот дом, что Лиан только что убил другого демона, что снова оказалась там, откуда меня выгнали. Но все это я оставила на завтра.
Которое, как я думала, наступит не скоро.
Не часто мне снятся сны.
Впервые за долгое время я снова видела отца. Спиной ко мне, Ричард Дарквелл наблюдал с холма за нашим домом.
Ведь, если это сон, подойдя, я могу его спугнуть. Что делать?
– Папа, – осторожно окликнула я, но он не обернулся.
Боже, да я ведь совсем не помню его лица. Казалось, всю жизнь он незримо был рядом, а сейчас пропал из детских воспоминаний.
– Наша семья, – голос будто звучал в голове, но принадлежал точно отцу – проклята.
Что-то зарябило в глазах, сон обрывался.
– Ты о чем? – пытаясь удержать эту реальность еще чуть-чуть, спросила я.
Широкие плечи отца дернулись.
– Вернись домой. Тебе не место тут.
Хотелось коснуться его. Сердце сжалось, когда сон растворился, и я ощутила пробуждение.
Даже не сказал, жив ты, или нет.
Папа.
Сильнее обняв одеяло, я проснулась, но глаза не открыла.
Два мужских голоса переговаривались недалеко со мной.