– Нет.
– Ну, так знай – то был Цезарь! И он помнит тебя.
Панфера всхрапнул, закачался и, не чувствуя ног, начал падать вниз лицом. Прокуратор, добродушно посмеиваясь, подхватил коменданта, передал его солдатам и распорядился обнести Панферу знамёнами и значками со священными орлами.
И пока происходил торжественный ритуал награжденья честью, герой весь потный, взволнованный смотрел себе под ноги и, не помня себя, то и дело качал головой.
В пиршественном зале крепости Понтий Пилат возлёг на ложе против утирающего слёзы Панферы и сказал:
– Я получил письмо от Цезаря. Он предлагает тебе – но это не приказ – выйти в отставку и явиться к нему на остров Капри. Как ты посмотришь?
Комендант в изумлении, качая головой, хмыкнул носом.
– Да, уж, конечно, теперь домой.
– Когда?
– Думаю: после Пасхи.
По лицу Пилата скользнула насмешливая улыбка. Он выпил чашу вина и сурово сказал:
– Хорошо, а пока ты будешь выполнять всё то, что я тебе прикажу. Не так ли, Панфера?
Панфера чутко уловил тайную мысль прокуратора и нахмурился.
– Да, Понтий.
– И если бы я приказал тебе схватить этого последнего Мессию.
Панфера в ярости метнул чашу в угол.
– Я выполню твой приказ, Понтий!
Прокуратор неторопливо поднялся с ложа и, сделав прощальные жесты офицерам гарнизона и легиона, покинул зал, сопровождаемый Кассием, негромко говоря:
– Теперь у меня развязаны руки.
Он вернулся с большим охранным отрядом во дворец Ирода Великого, взошёл на верхний этаж и глянул в сторону долины Тирапионь. Там у стены храмового комплекса быстро собиралась многотысячная толпа иудеев. В центре её на камне стоял Иешуа.
Едва прокуратору доложили, что во дворец пришёл царь Антипатр, как он сам, отшвырнув легионеров со своего пути, вступил в зал и упёрся гневным взглядом в Понтия и раздражённо спросил:
– Где твоё обещанное слово. Римлянин?
– Ты говоришь об Иуде?
– Да.
Понтий повернулся к Кассию и грозно нахмурил брови.
– Схвачен ли, распят Иуда, как я приказал?
– Нет. Мы его не можем найти.
Антипатр озлоблённо рассмеялся, а прокуратор невозмутимо с надменным выражением на лице смотрел ему прямо в глаза и плотно сжимал губы, чтобы не выдать своего торжества и смеха, который теснился где-то в его груди и готов был прорваться из глубины каждую секунду.
Царь язвительно сказал:
– Что ж, Понтий, мне пойти впереди твоих солдат.
– Нет. Все мои солдаты заняты Мессией.
– Тогда говори, что ты ещё хочешь от меня?
– Я хочу, чтобы ты помог мне…
Антипатр глумливым смехом перебил прокуратора и в ярости сжал кулаки.
– Нет, я не настолько презираю свой народ, чтобы делать из него трупы по твоей воле.