Когда Антипатр приехал на виллу, опередив галдящих фарисеев на несколько минут, Каиафа ничуть не удивился тому, что царь внезапно навестил его. Вышел навстречу и строго сказал:
– Знаю, Антипа, твои слова, с которыми ты спешил ко мне. Вот они: «Схвати сына плотника». Но тебе ли, грешник, говорить мне такое?
Антипатр, уязвлённый пренебрежительным тоном Каиафы, уже забыв для чего он приехал на виллу, вырвал из – за пояса плеть. Поднял его в замахе и пошёл на первосвященника, потный, с багровым лицом, говоря:
– Мой отец собственной рукой проламывал головы первосвященникам. И неужели ты думаешь, что я не способен на это?
Каиафа презрительно улыбнулся и сжал двумя руками тяжёлый посох, глумливо смеясь, ответил:
– Ну-ну, подойди ближе ты, который называет себя царём, и у которого нет власти – навести порядок в своём доме.
Антипатр с криком ярости прыгнул вперёд, но первосвященник ловко отбил его удар и сам обрушил посох на голову царя. И они, изрыгая проклятия, взбадривая себя криками, закружили по залу в яростной схватке. Слуги, в изумлении открыв рты, следили за ними, не зная, что предпринять.
Но тут появились фарисеи и растащили врагов по сторонам. И они оба, разгорячённые боем, забыв всё на свете, рвались друг к другу, осыпали бранью, перечисляли такие недостатки друг друга, что фарисеи в смущении закрывали свои лица и кричали:
– Боже, не дозволяй нам слышать это!
Наконец, Каиафа опомнился и, глубоко вздыхая, спросил фарисеев, что им нужно от него, а когда те потребовали от первосвященника созвать синедрион и судить на нём Иешуа, который называл себя Мессией, то Каиафа спокойно ответил:
– Не вижу на этом человеке греха перед Богом. Я говорил с ним. Он ответил: не Мессия.
И Каиафа уже повернулся, чтобы скрыться в глубине виллы, но кто-то схватил его за плечо, рванул к себе. Перед Каиафой стоял, с лицом искажённым болью, Манасия.
– Стой, владыка. Вот люди, которые скажут тебе другие слова.
Секарей бросил к ногам первосвященника Ефрема и Захария. Тот, не думая задерживаться в зале и слушать двух оборванцев, равнодушно спросил:
– Говорите: кто вы такие?
– Мы ученики Иешуа Мессии.
Каиафа прикусил губу. Он почувствовал себя пойманным в ловушку и поднял посох.
– Мерзавцы, кто вас надоумил лгать мне, первосвященнику Храма?
Захарий и ефрем с плачем стали говорить, перебивая друг друга. Каиафа устало сел в кресло и раздражённой рукой остановил поток бессвязных слов учеников Иешуа.
– Отвечайте на мои вопросы, мерзавцы, по очереди. Вот ты, – он указал на Ефрема. – Ты кажешься мне менее тупым.