– Имя этой мухи – Иуда – ответил Симон, посмотрев на Маккабу.
– Он знает, что у нас сейчас мало людей – сказал Йонатан – Все ушли в поля, на жатву. Ведь если не снять хлеб сейчас, то в стране начнется голод.
– И все же я не понимаю…
Натанэль по-прежнему не видел связи между размером иудейского войска и убийствами евреев в Заиорданье. Пришлось Симону объяснить ему, что расчетливый наместник ставит Иуду в безвыходное положение. Теперь, после массовых убийств, бездействие означало бы для него поражение без боя, а открытое сражение было бы самоубийством. И все же Иуда выступил…
– Это просто глупость – горячо доказывал Йонатан в шатре Иуды – Нас разобьют и Иудея на долгие годы потеряет свободу.
– Разобьют не нас, а меня – неохотно возразил Иуда – На этот раз нам следует разделиться.
– Молчи, ты не смеешь так говорить! Тасси, скажи хоть ты ему!
Симон промолчал, но вмешался обычно помалкивающий Йоханан:
– Ты ведь просто устал Маккаба? Верно?
Иуда отвернулся. По видимому Гаддис попал в точку, подумал Натанэль. Но почему молчит Симон? Только тут он заметил, что не только он, но и все пристально уставились на Тасси. Медленно, с трудом выговаривая слова, тот начал:
– Мне кажется, я понимаю твой расчет, Маккаба, Ты уверен, что нет другого выхода?
– Уверен! – твердо сказал Иуда – Аваран бы меня понял.
– Не надо! – закричал Йонатан – Не трогай Аварана. Мне бы не хотелось плохо говорить о брате, но разве ты не видел, что его смерть была напрасной?
– Не совсем – с неестественным спокойствием сказал Симон – Он погиб может и глупо, но не напрасно. Разве ты не слышал песни о его подвиге? Послушай!
Вы, люди на земле – слушайте!
Вы, птицы в вышине – слушайте!
Вы, ангелы господни – слушайте!
Имя ему было – Аваран
Мы стояли крепко – во поле
Мы сражались храбро – копьями
Мы бросались в бой – не дрогнули
Он был самым храбрым среди нас
Ни враги, а были их – тысячи
Ни полки, а было их – множество
Ни слоны, наполнив мир – топотом
Не смутили серце храбреца
Ты вернулся к полю, к пахоте
Ты пришел под крышу дома отчего
Ты взошел в лоно Храма нашего
Он остался в памяти твоей
– Так ты, Маккаба, хочешь такую же песню о себе? – злобно закричал Йонатан – Славы захотел? Посмертной? А мы как же?
– Он не понимает – грустно сказал Иуда – А ты, Гаддис?
– Я, кажется, понял – сказал Йоханан – Вот только…
– Что, один я такой дурак? – Йонатан не мог успокоиться – Тасси, может ты объяснишь?
– Я тоже не понимаю – добавил Натанэль.
На самом деле, он уже понял, но ему хотелось приободрить Йонатана. Всезнающий Симон, бросил на него благодарный взгляд и произнес, заикаясь: