Один за другим остальные раскрашенные синей краской индейцы поднимались на верхнюю площадку. Некоторые шли неохотно, понукаемые толчками в спину. Несколько человек наотрез отказались идти, так что их тоже пришлось тащить волоком. Но четверо взбирались по крутым ступеням спокойно и уверенно.
– Вот настоящие воины, – с уважением заметил Луис. – Храбрецы, которые знают, что их долг в том, чтобы боги всегда были сыты. Они достойно предстанут перед создателями мира.
В этот момент к основанию пирамиды, окруженный жрецами и сановниками, подошел и правитель. Рядом с ним, ведя дружескую беседу, шагал вождь вражеского войска. Тот самый, которого чуть не убил Себастьян. Раненая голова знатного индейца оказалась перевязана. Но поверх повязки он надел пышный головной убор, похожий на тюрбан из многих слоев красной ткани, расшитой перламутровыми ракушками и нефритовыми бусинами. Дорогой плащ укрывал его плечи. Пленник держался весело и непринужденно.
– Здесь многое похоже на наш мир, – заметил Себастьян. – Вот и пленный вождь так же бодр и полон радости, как любой крупный феодал в Европе, который даже в плену живет припеваючи. А что ему грустить? Ну зарежут несколько его солдат. Сам-то он, судя по всему, откупится и вернется домой, как ни в чем не бывало.
Фернан горько усмехнулся. В словах Риоса звучала досада человека, который сам побывал в плену и знает, каково приходится простому солдату, которого некому выкупить. Гонсалес помнил, что Себастьян когда-то успел вкусить невольничьей доли после неудачной битвы с мусульманами в северной Африке.
А вождь, вместе со всем окружением, подошел к испанцам. Он приветствовал своих лучших бойцов, поинтересовался, как заживает раненая рука Фернана, после чего приступил к самому главному.
– Великий вождь, которого вам удалось победить в сражении, отправляется к богам.
Фернан и Себастьян удивленно вскинули брови. Если они не ослышались, то главного пленника сейчас зарежут на алтаре. Неужели вот так расточительно здесь обращаются с вождями? Не попытаются отдать за выкуп, не станут использовать в своих политических целях? Сам приговоренный выглядел веселым и вполне довольным. Похоже, некоторые индейцы искренне считали, что они идут прямо в объятия небожителей.
– Он желает, чтобы тот, кто сразил его своей рукой, сам же и помог ему уйти к богам.
Ошеломленные этой просьбой, конкистадоры переглянулись.
– Луис, я, может, что-то неправильно понял? – с надеждой пробормотал Себастьян. – От меня хотят, чтобы я лично вырезал вождю сердце?
Слуга тут же оживленно закивал, причитая и воздевая руки вверх: