Кортес признавал, что в словах Диего есть логика. Но он понимал также и то, что великие свершения требуют столь же великого, иногда самоубийственного риска. А так, чего они добьются, вернувшись на Кубу? Губернатор их, скорее всего, даже простит, ввиду привезенных богатств. Рассчитаются с кредиторами, поделят прибыль. А что же дальше? Вновь довольствоваться праздной ролью богатого плантатора? Генерал-капитан этого не хотел.
Эрнан Кортес видел, что Ордас отлично выбрал момент. Диего смирился, когда конкистадоры, окрыленные надеждами, рвались в экспедицию. Теперь же, когда в отряде хватало недовольных, Ордас вновь принялся за свою старую игру. Губернатор Кубы будет им, несомненно, доволен.
Кортес в спорах неизменно напоминал Диего, что они приплыли на эти земли не ради золота, а для установления власти испанского короля, а также ради торжества христианской церкви. Но генерал-капитан понимал, что в скором времени одних этих призывов будет недостаточно – пустой желудок пересилит любые аргументы. Фернан почти все время проводил рядом с командиром – ввиду шаткости положения Кортес неизменно держал при себе свиту наиболее верных людей. В эти дни ни в чем нельзя было быть уверенным, в том числе и в лояльности окружающих.
Хуан Веласкес практически никогда не вступал в открытые пререкания с командиром. Он действовал тоньше, не высказывая своего недовольства явно, но активно агитируя солдат. Фернан об этом отлично знал и ждал лишь подходящего момента, чтобы вступить с Веласкесом в дискуссию.
В один из дней он возле лагеря набрел на группу солдат, о чем-то ожесточенно споривших. Говорили они пока вполголоса, но резкая жестикуляция не давала усомниться в том, что предмет обсуждения крайне важен. Гонсалес двинулся к ним и ничуть не удивился, увидев в толпе высокую фигуру Хуана Веласкеса де Леона, оживленно втолковывавшего свою мысль окружающим. Тот, на секунду скосив взор, сразу же узнал подходящего к ним человека. На лице у него не отразилось даже тени неудовольствия, хотя Хуан отлично знал, что Фернан непоколебимо верен Кортесу. Речь свою он не прервал.
– Оставаться здесь дольше нет смысла, – говорил Веласкес. – Сами видите, дружелюбие индейцев испаряется. Поначалу подарки из золота, затем всего лишь провизия, теперь они и вовсе нас игнорируют. Местный император явно к нам охладел. Следующим шагом станет нападение. Даже если мы и отобьемся, то долго ли просидим здесь без еды?
Гонсалес как раз подошел и противники смерили друг друга оценивающими взглядами. Хуан, выразив свою мысль, замолчал, как будто давая возможность оппоненту привести свои аргументы. Фернан с досадой понимал, что говоривший во многом прав. Сам он выхода из ситуации пока не видел, но не сомневался, что Эрнан Кортес сумеет решить проблему. Веласкес был молод, но уже успел повоевать на Кубе и снискал славу храброго и решительного человека. Кто бы усомнился в его отваге? Авторитет же Фернана зиждился на его чудесных приключениях в кишащих опасностями джунглях, да еще на немалом фехтовальном искусстве.