– Слушаюсь, товарищ генерал! – отчеканил Епифанцев.
***
Локтев вызвал начальника отдела по странам США и Канады полковника Аристова.
– Олег Петрович, принимай в команду нового агента. Это Фокс. Даю неделю на изучение досье и разработки плана действий для его командировки на Кубу. Основная цель Фокса – налаживание конфиденциального канала связи с администрацией кандидата президента США, через миссию посредника в урегулировании имущественных вопросов американцев на Кубе.
Вопросы есть?.. Вопросов нет. Свободен! – расправился ещё с одним делом Локтев.
Кубинским товарищам была направлена телеграмма с просьбой о приостановке национализации активов Роберта Брауна, Майка Джексона и Джона Смита.
Быстрое и безошибочное ориентирование на местности составляет важный элемент в подготовке военнослужащих. Разведчик-нелегал должен знать наверняка территорию внедрения. Виктор готовился к командировке – изучал аэрокосмические карты, фотографии Кубы. Работал в тестовом городке КГБ, условия которого максимально приближены к кубинской действительности: порты, маяки, электростанции, заводы, вокзалы, дороги – всё соответствовало натуре, уменьшенной в десятки раз.
***
Беременность у Таси набирала силу. Фигура приобретала всё большую округлость. Изменились предпочтения в еде. На передний план вышли солёные огурцы, квашеная капуста и селёдка.
Проснулась тяга к поеданию мела. Виктор купил детские мелки, но, жена не обнаружила к ним аппетита, объявив их «пресными». Рассказала, что в детстве ела кусковой мел, которым железнодорожники помечают грузовые вагоны. Сглатывая слюну, вспомнила о его удивительном «ореховом привкусе».
Обходчики на ближайшей станции рассмеялись, когда узнали для чего Виктору понадобилась провизия такого рода.
Он принёс домой несколько кусков. Тася, смачно уминая за обе щёки «ценнейший продукт», говорила, что ничего вкуснее в своей жизни не едала!
***
В части иностранных языков, обучение шло в штатном режиме, кроме одного «но»: сибирячке не давался французский язык. Тася не чувствовала глубинную суть интонаций, не улавливала логики формирования звуков. Ещё хуже обстояло дело с духовным восприятием языка, что окончательно подрывало настроение.
Преподаватель – педантичный профессор, слушая, как его ученица «молотит» на «французском», с трудом сдерживался, чтобы не выказывать пренебрежение и не выходить из себя. Со стороны казалось, что Тася порет абракадабру на чистом русском языке…
Как-то раз, он попросил описать человека на картинке, применяя аллегории. Про зубы Тася сказала, что они «белые как снег и крупные, как у лошади». Оказалось, что французы в характеристику зубов вставляют единственное сравнение: «белые, как молоко».