За дверью притихли.
–Открывай же дверь, выродок! Не откроешь добром, вынесем к дьяволу!
Раненый Тенардье был слишком слаб, чтобы исполнить угрозу лично, но ненависть в его голосе, однако звучала вполне убедительно и искренне..
Раздалось по-прежнему через дверь, слабеющим от страха голосом..
– Гражданин Тенардье! Клянусь чем угодно! Я не хотел.. меня заставили.. мне угрожали.. человек слаб.. гражданин Тенардье!
– Так. Открывать не желаешь.. и не надо, есть иное решение! Гражданин Лапьер.. прикажите бить в набат, собирайте людей.. пусть народ судит.. все те, чьи отцы, мужья и братья зарыты живьем.. или лежат в тех сараях на окраине!
Резко открылась дверь. Байи растерянно обвел взглядом мрачных и суровых, вооруженных людей стоящих перед ним и когда ни в одном взгляде не обнаружил ни малейшего тепла и сочувствия, вдруг рывком сполз на колени, ухватился за сюртук Тенардье, явно готовый целовать ему руки и, постанывая от ужаса и волнения, твердил:
– Пощадите, сжальтесь…
Тенардье вырвал руку и брезгливо отшатнулся. Байи, по-прежнему стоящий на коленях, теперь ухватился за высокие сапоги Тенардье, обнимая его колени, в ужасе прижимаясь…На лицах Куаньяра и Лапьера тоже отразилось презрение и досада от того, что стали невольными свидетелями тяжёлой и отвратительной сцены.
– Пусть судит народ, – медленно повторил мрачный Тенардье.
Куаньяр за воротник поднял изменника, тот не думал сопротивляться и совершенно сник, особенно когда обжёгся об его свирепый взгляд.
Послышался набат и шум возбужденных голосов, невзирая на поздний час, родственники убитых направлялись прямо к дому Байи.
– Граждане, оповестим членов трибунала, что первое заседание завтра, надеюсь, не всех убил д Эспаньяк? Живы председатель и общественный обвинитель? Сейчас это и выясним. Самосуда, мы безусловно не допустим, – Тенардье смерил скорчившегося от страха Байи брезгливым взглядом, – хотя от души бы…
Январь 1794 года и секретная миссия Куаньяра в Нанте
Бывший, теперь уже бывший комиссар Куаньяр в роли тайного агента вместе с 19-летним Марком-Антуаном Жюльеном, сыном депутата Конвента, несмотря на возраст, юноша пользовался расположением Робеспьера, был направлен в роли секретного агента Комитета Общественного Спасения в Нант, где комиссаром был в это время ультра-левый эбертист Карье.
Лапьер с той же целью тайного наблюдения отправился в Бордо для наблюдения за комиссаром Тальеном, Жюсом в Марсель, где хозяйничали Баррас и Фрерон. Оттуда поступали самые чудовищные жалобы.
Их роль состояла в наблюдении за деятельностью местного комиссара с точки зрения рядовых граждан, в наблюдении за проводимыми им мероприятиями, им предстояло опровергнуть или подтвердить все ужасные жалобы, которые доходили до Парижа…