Жюльен наблюдал массовые расстрелы близ каменоломен, лично видел ночные утопления в Луаре, видел барки, на которых грузили людей со связанными руками, видел, как барки были затоплены, в гневе и в ужасе он строчил одно за другим донесения в Комитет. Их наблюдения и решили судьбу Карье и его отзыв для отчета в Париж. Пока он этого не знал и чувствовал себя настоящим диктатором департамента!
Комиссар Карье окружил себя людьми, гордо назвавшимися «ротой Марата», на деле настоящими головорезами.
Ответственными за эти экзекуции были назначены Фуке и Ламберти, не дававшие отчета даже органам местной власти, никому, кроме комиссара Карье. Именно их руками совершались жестокие расправы, которые официальными казнями уже назвать нельзя! Эти типы сильно напомнили ему «деятелей» сентября 92-го…
По дороге в Нант Куаньяр еще сомневался в достоверности сообщений, разве это не могли быть эмоциональные преувеличения? Вождь вандейцев Шаретт чудовищно жесток к якобинцам, но и Паррен в ответ весьма свиреп, потому лишь и держится против него.
Всё крайне неоднозначно, комиссар Карье был отправлен в Нант именно в тот момент, когда в этом районе свирепствовали банды графа Шаретта. Им были расстреляны не менее 800 солдат-республиканцев, сдавшихся в плен.
Острова Нуармутье, по задумке графа Шаретта, должны быть отданы под военную базу англичанам для последующей высадки британского десанта и их союзников французских дворян-белоэмигрантов.
Резня в Машкуле, где роялисты и шуаны вырезали треть всего населения, аналогичная бойня в Шоле, где местных республиканцев, якобинцев убивали после самых извращенных пыток и надругательств, всё это никак не располагало к мягким мерам.
Роялистский «полевой командир» граф Шаретт всегда был чудовищно жесток к пленным якобинцам, не соблюдал никаких договоров и норм, и только человек аналогичного типа мог иметь успех в борьбе с ним.
И всё же… любая крайность в виде мягкотелого церковного всепрощенчества или неадекватного зверства одинаково плоха.
То, что он увидел своими глазами только утвердило его в этом мнении..
Норбер постоянно носил при себе охранное свидетельство от Комитета, на случай внезапного ареста, который считал вполне вероятным.
На улице ночного города он и убил человека, а точнее насильника. Как это произошло?
Он ехал верхом по слабо освещенной улице на окраине Нанта, чувствуя себя вполне уверенно, это грело душу свидетельство Комитета Общественного Спасения, спрятанное на груди.
В мрачном от всего увиденного настроении, Норбер закурил… Женский крик заставил его пришпорить коня…