Куаньяр вглядывался в ее тонкое лицо, синие глаза с длинными ресницами, изящный носик, по-детски пухлые губы, пушистое золото волос и его зрачки расширились, невозмутимое смуглое лицо изменило обычное выражение, слегка смягчившись, чтобы после стать еще холоднее.
– Зачем..зачем, вы назвались гражданкой Дюпон? Я не мог не узнать вас в любых обстоятельствах. Но об этом позже… – Норбер не изменился, он сумел усилием воли подавить всякие чувства, – каковы обстоятельства, при которых вы оказались в ту ночь в злосчастной квартире на улице Вивьенн? Для нас… и для вас это одинаково важно… Вы поможете нам, мы спасем вас. Я вам это обещаю. Вам придется мне поверить.
В синих глазах снова метнулись затравленность , отчаяние и слабая искра надежды.
– Мы приехали в Париж еще в начале августа 92-го, впрочем, это вы знаете, мы жили очень-очень тихо, как буржуазная семья Дюпон, и нас не трогали почти весь 93 год, но в декабре… за нами пришли. Вернувшись от подруги, я обнаружила… квартира опечатана, мой дядя, кузены в тюрьме, меня приютила семья граждан Жели, я представлялась судомойкой в их семье, проживавшей в доме № 12 в том же квартале. Пять дней назад, вернувшись с рынка, я узнала, что гражданин Жели с женой также арестованы, как роялистские заговорщики, квартира опечатана и идти мне больше некуда, меня саму станут искать, считая сообщницей..
Куаньяр хмуро, с трудом подавляя нежность и жалость, рассматривал белоснежные точеные руки, не знавшие физического труда. Придумать же себе маскировку…судомойка…Вырвался вздох.
– Так откуда у вас ключи от той самой квартиры, в которой произошло убийство, кто дал вам их?
– Дня за два до ареста гражданка Жели, опасаясь худшего, дала мне их, советуя обратиться к привратнице от ее имени…
Повисло нервное молчание.
Первым, удовлетворенно улыбаясь, заговорил Дюбуа, барабаня длинными пальцами по зеленому сукну стола:
– Так-так. Семейка Жели, они же герцог де Жюайез с супругой, вернувшиеся в Париж эмигранты, шпионы Вены..найдена их переписка. Из них такие же буржуа, как из меня принц…
– Я догадывалась, безусловно, но эти люди приютили меня, к чему мешаться в их секреты, когда имеешь и свои тайны…
– Ну что вы в самом деле… Зачем вы лжете.. впрочем.., mais,c ,est clair comme le jour…(фр. «Но это ясно, как день»), ведь герцогиня де Жюайез родственница вашего дяди, – небрежно отмахнулся Куаньяр, – но говорите дальше..
– Эта квартира соединялась дверью с соседней квартирой, и дверь пока не была заколочена. Эти люди появились через эту дверь, услышав шаги, я спряталась в шкафу.