– Норбер, брат?!.. Вот так встреча!
Норбер сразу узнал его. Жак Арман, сосед и товарищ детства, земляк!
– Ты же остался у нас за председателя! Ты давно в Париже? Зачем ты здесь?
Арман мрачно нахмурился:
– Тут такие дела.. сам как-будто не понимаешь.. Я участвовал в штурме дворца.. мне повезло..Ты помнишь…я поклялся добраться до Белланже.. ублюдочный аристократ…я найду его и убью.. Он здесь, в Париже!», – бледное лицо молодого человека стало сосредоточенно свирепым, – он уничтожил всю мою семью, а я.. разберусь теперь с ними со всеми..прежде чем уйду на фронт…
И сколько собралось подобных ему мстителей в Париже, а по всей Франции? Знает только один Бог! Дворянство пожинает то, что веками и годами сеяло само, своей надменностью и черствостью, презрением и жестокостью к «низшему классу»…
Де Бресси вздрогнул и надвинул шляпу на глаза, подросток и девушки отвернулись, словно по команде. Они родственники искомого де Белланже и Арман легко узнает их…
Куаньяр слабо улыбнулся:
– Есть для тебя отличная новость, я тоже участвовал в штурме, правда, тебя не видел…Белланже убит, я сам застрелил его в Тюильри 10 августа! Что ты теперь намерен делать?
Арман тряхнул шапкой длинных сальных волос, тон его был по обыкновению резок:
– Я же сказал, скоро нас отправляют на фронт. Но до того…надо избавить патриотов от изменников в тылу…мало ли еще аристократов, кроме Белланже.. от меня не уйдет ни один! Ни один не уйдет живым! Я ненавижу их всем сердцем.. ты должен понять меня…Мы с товарищами идем в Форс.. или еще куда, какая разница! Всё идёт как следует, Норбер! Но…ты же понимаешь меня, брат? Ca ira!», – худая, но очень сильная рука судорожно сжала пику, – где ты живешь? Хочешь, я принесу тебе под окно голову нашего общего «друга» де Ласи, говорят, он тоже сидит в Форс?
Его жёсткий смех ужасом отозвался в душе замерших в неподвижности спутников Куаньяра. Значит де Ласи угодил в Ла-Форс..
Норбер глухо рассмеялся в ответ, отметив про себя, что спасенному им от фонаря 10 августа де Ласи катастрофически не повезло:
– Не нужно, что мне с ней делать, засушить и поставить на шкаф?, -и секунду помолчав, – Жак, мне кажется, тебе не следует туда идти.. там..Ты, наверное, просто не очень представляешь себе, что там сейчас…Не марайся в этой грязи, сразу отправляйся на фронт.
–Нет, Норбер..А кто говорил нам, нищим подросткам в Санлисе про Судный день еще задолго до взятия Бастилии, разве не ты?! Мы организуем этим гадам с голубой кровью персональный конец света! Всех нас в течение всей жизни лишали самого необходимого, унижали, морили голодом, безнаказанно убивали и насиловали ради развлечения, безнаказанно сбивали насмерть своими дорогими экипажами, что ж, пусть узнают нашу жизнь на своей шкуре! Не отговаривай меня, пустое! Я буду убивать их своими руками!», – он уже кричал, низкий рычащий голос Армана срывался от бешенства, – у них никогда не было жалости к нам, мы же для них не люди, чернь, отбросы, отчего нам, теперь жалеть их! Ты чрезмерно добр, Норбер.. слишком добр, это совсем нехорошо, будь осторожен!