Как скачут, мечутся сегодня её мысли. То она упускает нечто явное, сиюминутное, то начинает понимать то, что давно следовало понять…
От кого вообще они скрывались в этом лесу, продав за бесценок своих лошадей? Григорий лишь обмолвился, что встретил какого‑то старого знакомого, которому в своё время изрядно помешал и на которого даже навлек гнев монаршей особы.
Соня не в первый раз ждала супруга. Так же было в той небольшой корчме, где они остановились передохнуть. Он примчался запыхавшийся и чуть ли не выволок её следом за собой, приговаривая:
– Скорей, скорей, нам надо торопиться! Уносим отсюда ноги!
Тогда он тащил Софью за собой, тогда, видимо, у него ещё не созрела мысль оставить её где‑нибудь.
А ведь насколько легче было сделать это прежде, вблизи людных мест. Впрочем, легче только для Сони. Наверное, он не хотел, чтобы на неё наткнулся кто‑то из преследователей самого Григория. Однако последняя мысль показалась ей вовсе уж неуклюжей и далекой от жизни…
Потом Григорий откуда‑то принёс темные плащи и треуголки, заставил супругу, как и он сам, натянуть шляпу на глаза и свернуть с наезженной дороги на какую‑то тропинку. Они углубились в лес, по которому и блуждали до сего дня…
Соня почувствовала, как её бедный желудок заурчал, напоминая, что время обеда давно прошло, а их еда осталась в заплечном мешке Григория. Он так был уверен, что скоро вернётся, или в спешке просто о том позабыл? Не подумал оставить жене и корочку хлеба.
Она гнала прочь от себя недостойные мысли о своем супруге. Не мог он бросить Софью одну, не мог! Не по‑людски это, не по‑рыцарски, бесчестно!
Усилием воли она затолкала обратно подступившие было к глазам слезы. Ещё чего, реветь?
Соня в последний раз одним движением разложила карты веером – они, как послушные зверьки, легли, чтобы тут же собраться в колоду, – и удовлетворенно спрятала карты в карман.
– А ты говорил, Гришенька, что женщине владение карточными фокусами недоступно, – как бы продолжая спор с мужем, вслух произнесла Соня. – Значит, я стану первой женщиной, которая этого добьётся. Подозреваю, ты просто плохо знаешь женщин!
В приоткрытую дверь Соне было видно, как снаружи постепенно сгущаются сумерки. Она подумала, что до сих пор не посмотрела, есть ли поблизости вода. Не может быть, чтобы живший здесь лесник поставил свою избушку там, где ее нет, или вдалеке от ручейка или родника.
Молодая женщина решила внимательно оглядеть свое прибежище. На сучке у двери – почему она раньше не заметила? – висел выдолбленный из дерева ковшик, от старости потемневший. Видимо, когда‑то им пользовались частенько.