– Этого сообразительного малого тоже порекомендовала нам мадам Фаншон, – сообщил Соне Патрик, указав ей на нового слугу, который суетился у конюшни, раскладывая под навесом промокшее под дождем сено.
Они с Соней в этот момент прохаживались по открытой веранде с узорными, потемневшими от времени перилами, на которую выходила одна из комнат замка. Шёл дождь, но княжне захотелось немного побыть на свежем воздухе, и Патрик сопровождал её.
Соне почему‑то казалось, что именно сегодня молодой шотландец, как говаривала Агриппина, разверзнет уста.
Но Патрик говорил о чём угодно – сейчас вот о новом слуге, о том, что у арендаторов земли маркиза де Баррас – а значит, и Сониной – окончился срок аренды, о том, что на границах поместья непременно надо поставить изгородь, тогда можно будет завести собак, а то на её участок забредают не только посторонние люди, но и коровы, овцы и прочая живность…
Соня не понимала, почему Патрик сам начал свой серьёзный разговор, как он ей сказал, и сам же не торопится его продолжать. То ли он нарочно разжигал Сонино любопытство, то ли занимался какими‑то очередными изысканиями, которые существенно переменили его взгляды…
– А почему вы сказали «тоже»? Разве у нас появился ещё кто‑то из слуг?
– Завтра появится, – важно доложил дворецкий.
Для покупки выезда пришлось израсходовать львиную долю денег, вырученных за перстень. Лошадей, по совету Патрика, купили не три, а две, да и карету стали использовать старую, на которой, видно, ездил ещё отец, а то и дед покойного маркиза Антуана.
– Не огорчайтесь, ваше сиятельство, – успокаивал Соню Патрик, – как только мы разбогатеем, купим и третью лошадку, и новую карету…
Опять не обошлось без умения Патрика искать наиболее простой, а значит, менее дорогой путь. Он нашёл где‑то каретника, который в последнее время отошёл от дел, но прежде славился золотыми руками. И он согласился сравнительно недорого привести в порядок старую карету.
– У меня даже есть титул, – сказал он, но, заметив, как Соня от удивления и любопытства подалась вперед, посмотрел на неё внимательнее: мол, так ли уж это для неё важно? – и пояснил:
– Но больше ничего, кроме титула. Это все равно что носить шляпу с пером и при этом, прошу прощения, иметь драные панталоны.
Соня смутилась. За те несколько месяцев, что она уехала из отчего дома, княжна многому научилась. Вон даже берёт уроки фехтования у мосье Жуо, но это вовсе не значит, что при ней можно так шутить. Патрик, кажется, понял свою ошибку, потому что тут же поправился:
– Простите, ваше сиятельство, я, кажется, чересчур увлекся рассказом.