Но это же не джунгли, что она там себе придумывает? А с другой стороны и лес со временем может поглотить не то, что дорогу, а какое-нибудь заброшенное селение.
Девушка даже попыталась напевать, но промурлыкав несколько пассажей, стыдливо умолкла, сообразив, что пение сейчас не к месту. Оба – и она, и Евгений потеряли близких людей, так что обоим сейчас не до песен. Странно, что она все же явно не горюет. Сердца у нее нет, что ли? Но не будешь же изображать то, чего нет. А не было настоящего ощущения потери. Только недоумение от случившего и неумение его как следует осознать. Права её подруга Наташа, Глянцевая Бэби и есть. Никаких серьезных чувств, кроме эгоизма!
Однообразный пейзаж доводил их ходьбу до некоторого автоматизма, но Евгений все равно посматривал по сторонам, обронив как бы между прочим, что главное сейчас найти место для ночлега.
С пещерой им просто повезло. Собственно это была даже не пещера, а так, выемка в скале, но над нею еще и нависал козырьком кусок огромной глыбы, в незапамятные времена сползшей с уступа как раз настолько, чтобы образовать такое вот естественное укрытие.
– Здесь мы даже сможем развести костер, – довольно проговорил Евгений. – Только надо сучья выбирать посуше, чтобы дыма было поменьше…
Он взглянул на девушку, заметил усмешку в ее глазах, которую она не успела скрыть, и сказал в запале:
– Ну, а кто тогда убил Артура, кто? Если бы не нож, я бы еще подумал, что его задрал медведь. А если в лесу шляются люди, нам враждебные, то почему бы не поберечься. Пусть даже сейчас их нет поблизости.
Он огорченно умолк: неужели его спутница так легкомысленна, что не понимает очевидного? Получается, что он боится, а девушка – нет?
Эльвире же стало стыдно: чего она вдруг решила над ним посмеиваться? Нашла время! Может, только благодаря Евгению она до сих пор жива. Это он заставил ее так быстро собраться, а потом повел этой дорогой так споро, что с каждым шагом они все больше приближаются к долгожданной свободе. Точнее, к шоссе, на котором можно не опасаться кого-то опасного и безжалостного. К дому, к родителям, которым она сможет выплакать все свои печали…
Но упрямство все-таки не хотело ее покидать.
– Скажите, а что вы сделали с ножом? – спросила Эльвира. – Ну, с тем…
Она старалась не смотреть на его приготовления к похоронам, потому о ноже только теперь вспомнила.
На этот раз Евгений взглянул на нее с некоторой растерянностью.
– Взял с собой.
Он сунул руку в карман и вытащил завернутый в целлофан нож.
– Подумал, если мы выйдем к людям, может, следователи смогут определить…