– Кому поп, кому попадья… – неопределенно говорит Ирина и вдруг, будто открывается клапан котла, и горячий пар со свистом вырывается наружу – так начинают клокотать в ней эмоции. – Я – идиотка! Круглая дура. Знаю ведь, что он за человек, но с каждой, вновь появляющейся женщиной я стараюсь сойтись накоротке, чтобы хоть как-то контролировать ситуацию и выведать, не положила ли она глаз на дорогого сердцу Эдика?! Это как болезнь, от которой нет лекарства: хочешь – горькую пей!
По щеке её скатывается слеза.
– Я же видела, как он на вас смотрел! И подумала: ещё одна!.. Вы его выгнали?
– Я вежливо попросила его покинуть кабинет.
– Теперь он станет вас преследовать, пока не добьется своего… Так было и со мной.
Она задумывается. Какая-то мысль её тревожит, но она пока её не высказывает.
– Не замужем?
– Разведена. – Евгения намеренно не уточняет, что тому событию меньше месяца.
– Значит, препятствий нет, – бормочет Ирина, будто в забытьи.
Евгении становится жалко её.
– Если вы обо мне, то ошибаетесь, у меня есть жених. Он не посмотрит, что ваш главный охранник – такой шкаф, наподдаст, мало не будет! – совсем по – детски хвастается она.
И удивляется, как на глазах оживает от такого пустяшного заверения убитая горем женщина.
Вот тебе и Ларошфуко! Выходит, не про русских он сказал, будто умный не может быть влюблен как дурак. Это француз не может, а русский не только может, но ещё и других успокаивает: любовь зла – полюбишь и козла! Так-то!
– Ты меня презираешь? – безо всякого перехода обращаясь на "ты", спрашивает у неё Ирина.
– Жалею, – честно отвечает Евгения.
Главный бухгалтер открывает штопором бутылку и разливает понемногу в бокалы.
– Приспичило шефу референта завести, – грустно говорит она. – Неужели на эту должность мужика не нашлось!
– Что ты себя обманываешь ?! – Возмущается Евгения, тоже отбросив "выканье". – Разве дело во мне?
– Я знаю, в нём!
– Ничего ты не знаешь! Все дело – в тебе! Ты по своей сути рабыня, и если не сможешь себя пересилить, у тебя всегда будет хозяин, ты всегда будешь пребывать в аду ревности и скрипеть зубами от бессилия.
– Откуда ты это знаешь? – удивляется Ирина её неожиданному мудрствованию.
– Мне объяснил один умный человек. Форма рабства ведь разные бывают. Такая, как у тебя – самая мучительная. Та, что была у меня, самая разрушительная.
– И ты вылечилась? – с надеждой спрашивает её нежданная наперсница.
– А как ты думаешь? – спросила она.
Глава десятая
"Кончается лето, кончается лето!
Осталась каких-нибудь пара недель…"
Это поет Виталий. На что там он намекает?