– Откуда ты это всё знаешь? – изумляется Евгения.
Она не обрадована, а скорее насторожена, и это сбивает его с толку.
– Поговорил с твоей мамой, когда ты была в душе.
– Что ты ей сказал?
– Правду. Что сделал тебе предложение, а ты взяла время подумать. Она меня предупредила, что твой бывший муж был тяжелый человек, и, возможно, ты не сразу захочешь повторить свой печальный опыт…
Надо же, он нашел общий язык даже с её мамой! Считает будущей тещей?
– Что ещё сказала мама?
– Вера Александровна считает, что мне нужно познакомиться с Никитой.
– О Господи! – Евгения бессильно присаживается на кухонный табурет. Если она начнет знакомить с Никитой всех своих любовников, что станет думать о ней сын?!
– Чего ты так переживаешь? Всё произойдёт не прямо сегодня, ты ещё успеешь привыкнуть! Кстати, – оживляется он, – я позвонил в "Жемчужину"– первоклассный дом отдыха, директор обещал забронировать за нами "люкс".
В конце концов, она, против ожидания, начинает проникаться его идеей и опять задумывается. В прошлом году они были с Аркадием на базе отдыха геологов. Жили в домиках. Еду готовили сами – тот ещё оказался отдых! И она помнит, как была одеты фифочки из фешенебельного санатория! Одни их спортивные костюмы стоили дороже всего её гардероба.
– На тебя сегодня ступор что ли напал? – тормошит её Виталий.
– Мысленно просматриваю свой прикид и могу сказать. Таля, он вряд ли соответствует "Жемчужине"!
– Только и всего? Это все твои печали? – веселеет он. – Родная, мы рождены, чтоб сказку сделать былью! Поверь мне, всё будет, как надо!
И Виталий тащит её в постель, словно немедленно хочет получить награду за свои хлопоты. Но на этот раз он не торопится, и как она ни отбивается, ни провоцирует его на скорейшее окончание интима, который её тяготит, доводит дело до конца. Чувствуется, что он читал соответствующую литературу, и кассеты с надписью "крутая эротика" смотрел. Он таки заставлял Евгению соучаствовать! А потом, смеясь, читает ей Пушкина: "И распаляясь боле, боле, и пламень, и восторг мой делишь поневоле! "Разве тебе не было хорошо?
– Было.
– А почему ты сопротивлялась?
– Не знаю, – рассеянно говорит она и притворяется засыпающей.
Он крепко обнимает её и через минуту спит, уткнувшись в волосы Евгении, а она ещё некоторое время лежит без сна, чтобы ответить на его вопрос самой себе:" Я сопротивлялась потому, что не хочу подменять чувства голым сексом. И если в какой-то момент я испытываю нечто, определяемое словом, которое так не нравится Маше, то к любви, которую я жду, это не имеет никакого отношения!"