Период разброда и шатаний в биографии продолжается, и ничего с этим не поделать. Где-то рядом разгорался костер языческого жертвоприношения, и запах собственного горелого мяса достиг моего обоняния. Ничего, и Графа пытались поджарить. А решения принимаются не людьми. Люди их всего лишь исполняют, чтобы потом ответить за чужие кровь и жареную плоть.
Мне выделили квартиру в новом микрорайоне, по личному выбору из трех вариантов. И я поразился: такой же комплекс домов, какой в детстве соорудил из снега на своей улице в Нижне-Румске! В точности до деталей… Нет, не зря Уртаб издревле называют городом колдунов.
Из соседних квартир пахнет отвратительно знакомо: винегретом и самогоном. Действует голографический принцип: в любом отдельном кусочке Матрешки непременно присутствует то, что имеется в другом. И тут как везде. А светел Уртаб только снаружи.
«Железный клоп» попытался перекрыть аспирантуру в Университете, но я его обошел. Тогда он решил по-старшински прижать в служебных деталях. В ответ я выдвинул себя кандидатом в секретари партийной ячейки и победил. Так началась острая фаза противостояния. Чего бояться? Они на меня и служебной характеристики не вправе написать, я вне штата.
Ушел институтский комиссар, на его место заступил вовсе не друг. И быстро нашел крючок, на который попытался меня зацепить. На межкафедральной конференции, которую я организовал в плане воплощения в практику диссертационной темы, не совсем удачно выступил курсант из моих учеников. Комиссар собрал офицеров кафедры и заявил:
— Вы, подполковник, плохо работаете. Выступление незрелое…
Я внимательно посмотрел ему в глаза. И увидел истинного фаррара, ставшего господином. В глазах горят красные точечки, но он не знает о них. Он давно кукла… Мне по действующему канону положено сказать примерно так:
— Господин полковник! Так точно! Признаю — дурак-с! Благодарю за критику. Больше не повторится.
Но сказал по-другому:
— Вы сделали оценку… Следовательно, знаете, что и как должен был сказать тот курсант. Мне тоже хочется знать. Да и другим любопытно и полезно. Предлагаю прямо сейчас сообщить нам, в чем его ошибка. Думаю, все будут благодарны за науку…
Новый комиссар крепко покраснел, помолчал с опущенными веками и сказал:
— Да, я поторопился. Я действительно не разбираюсь в этой теме. Прошу прощения, товарищ подполковник.
Еще бы он разбирался! Общенаучная картина мира — тема, которую я разрабатываю с первого курса Академии. Да в ней академики-философы ничего не понимают. Кафедра не восхитилась моей жесткой позицией. Точнее — активной оппозицией. Кафедре тоже хочется жареного мяса. Еще и потому, что по результатам последней проверки меня объявили на собрании в столице лучшим преподавателем Славинского военного округа. За что меня зацепить? Всегда найдется за что! К примеру, «за расстегнутый подворотничок». А если его нет, «за неопрятный галстук». Приходится почаще смотреть на себя во все зеркала. Но я уже кое в чем разбираюсь. И знаю — основная борьба идет не снаружи, а внутри меня. Враг сменил улыбку на гневную усмешку.