На следующем уроке литературы мое сочинение она зачитала как образец. Класс не удивился, но я не понял: почему у других не получилось? И у тех, кто имеет музыкальное образование?
Но, все же… Музыка без слов может быть передана через слова! Ноты превращаются в буквы и передают смысл. Восхитительно…
Эксперимент Аллы Даниловны, решил я, можно продолжить и в других направлениях. О чем-то таком думал в годы своей слабости. Именно тогда слышал звуки, которым нет соответствия в земном мире. И нет ни букв, ни слов, способных передать их значение. Из тех звуков рождается музыка, для которой на Земле нет инструментов. И голоса, чтобы спеть ту песню, тоже нет. Это точно! А смысл в тех звуках настолько объемен… Ощущения во мне рождались нечеткие, всё шло из такого далека… И все равно сердце сжималось, слезы и радость сливались в одном…
Я попытался вспомнить отзвуки неземного и выразить в стихах, — не получилось. На бумагу ложилось то, что можно купить в любом книжном магазине. Шаржи и сатира на одноклассников, какая-то неправдивая лирика. Народ в школе читал, цитировал. Но мне ясно: жалкое бумагомарание. За год накопилось таких опытов на целую тетрадь. Надоело. Я бросил стихотворчество и взялся за написание фантастических рассказов.
* * *
В первом замысле решил соединить несоединимое.
…Человек изобрел сверхсветовой способ передвижения. И захотел достичь края Вселенной. Края бесконечности! Уже в пути он обнаружил, что в бесконечности любая скорость конечна, и в итоге равна нулю. Старт дан, остановиться не дано, а финиша нет. Нельзя вернуться, нет возможности куда-то прибыть, ибо цели не существует, ложная она.
Я крутил сюжет и так, и этак, но позитива не выходит. Нет у рассказа окончания, и всё. Внутри бесконечности все конечно и стремится к небытию. Сочинилось бессмысленное приключение. Я разочаровался. И решил, — не мое это дело, ничего не выйдет.
Возможно, я слишком живо представлял абстракции. Неохватность Вселенной поразила не только сознание. Я занялся поиском других способов дотянуться до отсутствующего Края. В итоге проделал рискованный опыт.
Непродуманный мысленный эксперимент, чистая авантюра. Нашел выброшенные настенные часы и разобрал. Внимание затормозилось пружиной, обеспечивающей движение всех частей. Жесткая лента, закрученная в спираль, таящая энергию.
Зачем я поместил ее внутрь себя? И пошла она раскручиваться от центральной точки внутри головы. Как бы из металла, невесомая, удлиняющаяся по условиям опыта на сколько угодно. Лента-спираль… Она пружинит, стремится к расширению слишком быстро. Приходится тратить силы на сдерживание. Вот она достигла костей черепа и, раскручиваясь все быстрее, стала давить на них. Остановить пружину-спираль не смог, она обрела самостоятельность. Голова, готовая расколоться, застонала. Я закричал от боли и вышел из опыта в поту и ужасе. И понял, что ничего не понимаю. Начал исследование в состоянии трезвой яви, но он продолжился во сне. Как совершился такой переход незаметно? Разбуженный моим криком отец, — как и в случаях с приступами зубной боли, — протянул зажженную папиросу. Но папиросы с сигаретами от такого не помогают.