— Всё-таки жизнь! — радовался он.
«Парадокс! — удивился Нур, — Встреча с внеземной цивилизацией Гайяны так его не возбудила. Тут неизвестно кто оставил всего лишь неопределённые следы, а он на небе от восторга».
Демьян реагировал рациональнее, сказывалось влияние фаэтов:
— Атмосфера наэлектризована. Ночной ураган… Гости, следовательно, были после, под утро. Наше утро. Выходит, наши суточные ритмы совпали с планетными. Или близки к ним. А ещё — в таком мире существа просто обязаны накапливать электричество. И разряжать его при необходимости.
— Они видят в темноте, вне оптического диапазона, — добавил Эрвин, — А на свету — слепы. Мы для них невидимы, потому что внутри светового коридора. Для них он — чёрный непроницаемый цилиндр. Или кишка.
— Мы вполне можем попасть под электромагнитный удар. Ананда уверил, что скафандры обеспечат защиту. Но как защитит он от молнии или магнитного импульса? — обеспокоился Демьян.
Ананда не согласился с ним:
— Между нами концептуальное непонимание, землянин Прохоров. Я тебе гарантирую общую, то есть универсальную защиту. А ты беспокоишься о кусочке внутри ограниченного спектра. Что с тобой? Если хочешь переживать, я помогу. Бойся не молнии, а клыков или щупалец. Мышцы надо было тренировать перед выходом в дальний космос.
Азхара, присев над ямкой-следом и дотронувшись до неё рукой в перчатке, сказала негромко:
— Интересно мне, Тьма тоже имеет гармонию внутреннюю? Не темнота, тут ясно мне. Я про мир Дзульмы. Думаю, гармония всё же есть и там. Но не совпадет с нашей принципиально. Нравственность у них иная. потому что Тьма в основе бездуховна. Я правильно думаю?
«Кого она спрашивает? — спросил себя Нур. — Или не спрашивает? А предлагает задуматься тем, кто вне Сферы. И кто в любой момент может встретиться с Тьмой лицом к лицу. Да, так. И не мне отвечать».
* * *
Прошёл час ближней разведки. Точнее, ощупывания почвы под ногами. Наступает новый планетный день, и он уже приготовил сюрпризы для инопланетян. Светлые почему-то рвутся в темноту, а тёмные — в свет стремятся.
Отвлекал шум в атмосфере. Непонятного происхождения, он заставлял напрягаться и прислушиваться. Звуки иногда складывались в слова, понятные всем.
— Эхо моих мыслей, что ли? — спросил себя Демьян.
— И моих! — подтвердил Эрвин.
Нур заинтересовался — сам он не смог вычленить в шуме отражения своей внутренней речи. Но заметил, что за «эхом мыслей» скрывается другой слой звуков. И он тоже претендует на осмысленность. Но так оно на самом деле? И решил снизить порог ожидания разума на планете тьмы: