– Но вы могли упасть в такой темноте!.. убиться насмерть!..
– Вы вот об этом думаете, герцогиня, а я не подумал!..
– Но, еще раз, зачем? с какой целью?
– Сам не знаю… Не сердитесь, ради Бога! я вам все, все скажу – я искал чего-нибудь из ваших вещей, что вы носили. Я хотел сделать из этого талисман себе. Мне попалась под руку роза – она была тут вот, в этом венке… я взял ее.
– Но если уже вам так сильно хотелось этого цветка, зачем же вы прямо у меня не попросили его?
– Как, попросить у вас! А какое имел я право на такую огромную милость? Нет, нет, я бы ни за что не посмел! но вы уезжаете и я не знаю, когда опять вас увижу! моя голова помутилась. Я не хотел всего лишиться от вас…. Ах! герцогиня, я так люблю вас!
Этот крик, вырвавшийся из глубины души его, заставил ее вздрогнуть.
– Так вы в самом деле меня любите? – спросила она глухим голосом, – и вы не в шутку сказали мне тогда, что хотите посвятить мне свою жизнь?
– В шутку! но во мне говорило все, что только есть самого лучшего, самого искреннего!.. Эта любовь овладела всем существом моим с первого же взгляда, который я осмелился поднять на вас; каждый день, проведенный у вас на глазах, делал эту любовь сильнее и глубже… Я живу только вами и хотел бы жить только для вас… Неужели вы не поняли, не догадались, не почувствовали, что меня одушевляет не мимолетное безумие, не каприз молодого сердца, но чувство неизменное, необъятное, неведомое? Но ведь самая смелость моего поступка служит вам доказательством моей искренности. Моя надежда, моя мечта – это вы. Мечта такая высокая, что даже теперь, когда вы мне позволили стремиться к этому блаженству, я не знаю, каким чудом могу его достигнуть? Я вижу вас между звездами… Но мысль, что сам Бог привел меня на ваш путь, укрепляет меня и поддерживает… Ах! если-б довольно было храбрости, преданности, всевозможных жертв, беспредельной любви, безграничного уважения, ежеминутного обожания, – я, может быть, заслужил бы вас и вся жизнь моя ушла бы на любовь к вам!.. Взгляните на меня, герцогиня, и скажите сами, разве я говорю неправду?
Эта пламенная речь, столь непохожая на придворные мадригалы будуарных поэтов, какие привыкла слышать до сих пор герцогиня де Авранш, увлекла ее, как порыв бури.
– Я верю вам, граф, отвечала она с живостью; я уже и тогда верила вашей искренности, когда сказала вам, что буду ждать три года. Но у меня сердце гордое и одних слов мне мало! И между тем, мне кажется, что если б я любила, как вы любите, ни перед чем бы я не оставалась, ничего бы не пожалела, чтобы добиться успеха, – ни усилий, ни терпения, ни самых тяжелых испытаний. Какие бы ни стояли передо мной преграды, ничто бы меня не удержало. Я пошла бы к своей цели, как идут на приступ крепости, сквозь дым и пламя, презирая смерть. Я где-то читала девиз человека, питавшего честолюбие и готового пожертвовать ему последней каплею своей крови: Per fas et nefas! [ «правым и неправым путем»