– А! героиню зовут герцогиня д'Авранш? есть еще другое имя – Орфиза де Монлюсон, кажется? Чёрт возьми!.. Покажите мне стихи.
Лудеак достал бумагу; Куссине развернул ее и прочитал.
– Хорошенькие стихи, сказал он, очень мило написаны! – больше мне ничего не нужно, чтоб сочинит записку. А вот и подпись внизу: Орфиза де Монлюсон… Отлично! теперь можете спать покойно; человек у меня в руках.
– Скоро?
– Я прошу у вас всего два дня сроку, и дело будет обработано.
Через день, в самом деле, к Гуго подошел вечером маленький слуга с угрюмым лицом и подал ему записку, от которой пахло амброй.
– Прочитайте поскорей, сказал посланный. Гуго раскрыл записку и прочитал:
«Если графу де Монтестрюку угодно будет пойти за человеком, который вручит ему эту записку, то он увидит особу, принимающую в нем большое участие и желающую сообщить ему весьма важное известие. Разные причины, которые будут объяснены ему лично, не позволяют этой особе принять его у себя; но она ожидает его, сегодня же вечером, в десять часов, в небольшом домике на улице Распятия, против церкви св. Иакова, где она обыкновенно молится.
Орфиза де М…»
– В девять часов!.. А теперь уже девятый! бегу! – вскричал Гуго, целуя записку.
– Куда это? – спросил Коклико.
– Вот, посмотри…
– На улиду Распятия, и герцогиня д'Авранш назначает вам там свидание?
– Ведь ты сам видишь!
– И вы в самом деле воображаете, что особа с таким гордым характером могла написать подобную записку?
– Как будто я не знаю её почерка! Да и подпись её руки! и даже этот прелестный запах её духов, по которому я узнал бы ее среди ночи, в толпе!
Коклико только чесал ухо, что делал обыкновенно, когда что-нибудь его беспокоило.
– Вот если б внизу была подпись принцессы Мамиани, я бы этому скорей поверил… Эта дама – совсем другое дело… Но гордая герцогиня д'Авранш!..
– Хоть и гордая, но также ведь женщина, – возразил Гуго, улыбаясь, – и притом ты сам знаешь, что принцесса Леонора живет с некоторого времени в совершенном уединении.
– Это-то самое и подтверждает мое мнение о ней!
Снова Коклико почесал крепко за ухом и сказал:
– Как хотите, а я, на вашем месте, ни за что бы не пошел на это свиданье.
– Что ты? заставлять дожидаться милую особу, которая беспокоится для меня! Да разве это возможно?… Я бегу, говорю тебе.
– Когда так, то позвольте нам с Кадуром идти за вами.
– Разве ходят на свиданье целой толпой? Почему уже и в рога не трубить?
– А ты как думаешь, нужно-ль идти графу, куда его зовут? – спросил Коклико у Кадура.
– Сказано господин, – отвечал Кадур.
– Чорт бы тебя побрал с твоими изречениями! – проворчал Коклико.