Криктен сначала было зашумел, но потом представил покорным голосом несколько робких возражений. Что за странная мысль – останавливаться в такой глухой стороне, отдаленной от всякого жилища и от всякой помощи! Было бы гораздо благоразумней ехать дальше, пока не встретится какая-нибудь гостиница… Там успели бы и позавтракать в четырех стенах.
Граф де Шиври рассмеялся.
– Если тебе страшно, любезный, – сказал он ему, – можешь себе убираться; найдутся и другие охотники осушить здесь несколько бутылок и закусить чем-нибудь холодным.
Криктен вздохнул и принялся помогать товарищам, вынимавшим провизию из каретных сундуков.
– Как жаль, что с нами нет музыки, чтоб еще более украсить этот милый привал, – прошептал потихоньку Лудеак, отыскивая для Орфизы местечко на траве в углу долины.
Он посмотрел внимательно кругом и заметил по выходившему из густой чащи сверканию металла, что если не музыканты готовили свои инструменты, то люди, присутствие которых едва ли можно было разве отгадать, но не различить, готовили свое оружие.
Один из них выставил даже украдкой голову между ветками. Это был Пемпренель, который смеялся себе в бороду, узнав графа де Шиври среди путешественников.
– Очень ловкий этот граф де Шиври! – прошептал он, – и очень красивая эта графиня де Монлюсон!.. Пари держу, что он сейчас прикинется, что намерен пощипать нас!.. Получит себе, значит, и все выгоды от результата, и всю пользу от нежной преданности…
– А ты догадался, – сказал Бриктайль, улыбаясь, – ну! вот и пора нам пришпорить коней…
Слуги едва успели открыть сундуки и разложить часть провизии, как вдруг общество было окружено шайкой верховых, выскочившей во весь опор из темного углубления в горе. Впереди скакал человек огромного роста, размахивая тяжелой шпагой; первым же ударом он свалил с ног лакея, собиравшегося выстрелить. Нельзя было ошибиться: напали разбойники.
Графиня де Монлюсон побледнела, маркиза д'Юрсель вскрикнула и упала в обморок, а граф де Шиври, обменявшись взглядом с кавалером, выхватил шпагу, делая вид, что хочет броситься на нападающих.
– Ведь я говорил! – проворчал Пемпремель.
Отпор был и не долгий, и не сильный. Три или четыре лакея однако же, и во главе их Криктен, кинулись смело на выручку графини и составили вокруг неё оплот из своих рук. Они рубили направо и налево, как честный народ, не желающий погибнуть без отпора; но их бы очень скоро всех перебили, если б жадные мошенники, набранные капитаном д'Арпальером, не бросились грабить карету, что придало бедным слугам немного больше стойкости. Между тем граф де Шиври отчаянно злился и охотно бы стал колоть своих бездельников, кинувшихся на чемоданы, а не на графиню, но для виду ему пришлось скрестить шпаги с начальником шайки. При первых же ударах он вдруг ослабел и громким голосом стал звать к себе на помощь.