Да, не то уже Хотьково,
Да и мы уже не те.
Как там дед и баба Рая,
Антонина и Вадим?
На крыльце, невозмутим,
Рыжий кот лежит, зевая.
Дверь открылась. Вылетает
Нам под ноги, звонко лает
Замечательная псина —
Золотистый колобок
Чуть крупнее апельсина.
И выходит на порог…
Неужели Антонина?
Та же яркая краса,
Те же ясные глаза,
Только стало всё контрастней
И острее во сто крат —
И лицо ещё прекрасней,
Выразительнее взгляд!
Главный наш экономист
Как-то вдруг отпрянул вниз.
Нет, так дело не пойдёт!
Мне пришлось шагнуть вперёд,
Улыбнувшись для почина:
– Здравствуй, Тоня–Антонина!
Убери свою собаку —
Миша еле жив со страху.
– Что же он такой пугливый? —
Говорит она игриво, —
С виду же ка-а-кой мужчина —
Представительный, красивый…
Да не Тоня я, Полина.
А сестра четвёртый год
За границею живёт.
Из сеней за дочкой вслед
На широкое крыльцо
Выползает Петя-дед —
Как осунулось лицо…
Взгляд же прежний, петушиный,
Да и голос – ровный, чинный:
– Вы откуда, молодёжь,
От какого кандидата?
– Пётр Фомич, не узнаёшь?
Жили мы у вас когда-то.
Глаз сощурил добрый дед:
– Ну-ка, выйди-ка на свет…
Братцы! Мишка! Вот так гости!
Жаль, Раиса на погосте,
Вот бы рада-то была.
Да уж нету… Померла.