– Ваша светлость, – слегка улыбнулась Мария, – надеюсь, такие речи при дворе от вас король не услышит, иначе вам отрубят голову за возмутительное вольнодумство, даже наш союзник – император такого не простит.
– Ваша супруга кладезь мудрости, – рассмеялся герцог, – король точно отрубит голову, услышь такое, про императора не уверен – Максимилиан весьма образованный и просвещённый монарх, ценящий доблесть и находчивость простого человека.
– Да, слыхал про императора много лестного, – сказал Гонсало, отпивая вина нового урожая, – его подразделения ландскнехтов не хуже прославленных швейцарцев, военное дело император чтит и приумножает.
– Военное дело двигает науки вперёд, – кивнул Аделард, – мы узнали при строительстве крепостей множество уловок, при отливке бомбард изучили металлургию, при стрельбе двинули математику, для развития флота астрономию и различные вычисления, что говорить о картах и атласах! Но вместе с тем, я хочу развивать не военные науки: мельницы, водяные молоты, прядильные станки и камнедробильные производства. Сарж многому меня научил – это королевство в миниатюре, где мастера работают в своё удовольствие, добывают прибыль себе и господину, учатся, учатся и учатся, а потом делают удивительные вещи.
– Вот родится у нас сын, отдадим его в университет его светлости, – улыбнулась Мария.
– А если дочь? – спросил Гонсало.
– А почему бы женщинам не получать образование в университете? – высказал вовсе крамольную мысль герцог.
– Женщинам науки? – удивилась Мария, – что за странная мысль, как вы представляете женщину-строителя крепости?
– Да, вздор какой, – согласился я, – женщинам не место на стройке.
– Я подумаю какое можно предложить образование женщинам, – признал немного замечтавшийся герцог, – но простолюдинам должна быть открыта дорога к науке.
Герцог многое обсуждал с Лорентином и его помощниками, часто ругались, почти до драки. Герцог надоедал различным мастерам, стараясь понять секреты их мастерства, некоторые охотно делились с Аделардом премудростями, другие наотрез отказывались. Герцог пропадал в химической лаборатории, лишь иногда выныривая из клубов удушливого разноцветного дыма подышать свежим воздухом. Горячность с которой герцог предавался раньше турнирам и войне перенеслась на различные науки, без книги Аделарда было сложно представить, он стал читать не только латынь, но и другие языки, даже сарацинский, изучая древние сарацинские труды по медицине и астрономии. Герцог забывал есть и пить, тратил много свечей, читая всё подряд. Наконец, он уехал выбирать здание для университета, увозя многочисленные возы книг.