Серебристая Чаща. 1 часть (Ермак) - страница 20

–Хорошо, налейте мне водки. – Маргоша внутренне подобралась.

Мужчина пожал плечами, очевидно, не ожидая, что Маргоша согласна с ним выпить, и потянулся за бутылкой. Он открыл ее и налил себе стопку до краев, потом взял стопку, из которой пила мать, и хотел наполнить ее.

–Нет… не могу пить из грязной посуды, дайте-ка хоть ополосну, – Маргоша взяла рюмку и встала.

Похоже, ее фокус не удался. Она отправилась на кухню, а мужчина тяжело крякнул и тоже поднялся. Он сделал несколько шагов и загородил выход из кухни. Маргоша почувствовала себя запертой, и ее охватил какой-то брезгливый страх. Если он дотронется до нее, то лучше сразу потерять сознание от отвращения. Между тем, мужчина попросил нарезать колбасу:

–Твоя мать совсем не готовит мне! Хорошо, что ты приехала, дочка!

Маргошу затошнило от его слов. Она увидела, как мужчина подошёл к холодильнику и с глубокомысленным видом уставился на голые полки. Больше она не хотела терять ни минуты и резко рванула к выходу из кухни. Хотя мужчина был неповоротливым и полным, но реакция у него была отменной. Быстро обернувшись, он выбросил руку вперёд и вцепился в блузку Маргоши. Молодая женщина забилась как птица в клетке, а мужчина приближался. Маргоша сжалась, ожидая удара или толчка, но тут тонкая ткань блузки не выдержала, и неожиданно Маргоша оказалась на свободе. По инерции ее отбросило ближе к выходу, чем она благополучно и воспользовалась. Уже сбегая по ступенькам, Маргоша поняла, что действовать надо быстро. Этот зэк поймет, что она обратится за помощью, и постарается обчистить всю квартиру перед своим уходом. В тот же вечер Маргарита Васильевна позвонила Алексею и попросила ей помочь в одном деликатном деле.

Так и получилось, что через полгода после изгнания из квартиры ухажёра ее матери, Маргоша вышла замуж. Причем по любви, по обоюдной. Первые годы брака были самыми счастливыми, как для нее, так и для Алексея. Впервые Маргоша сама оставляла собственную квартиру, пусть и крохотную, но свою, выбирала рисунок обоев, обивку мягкой мебели, покупала вазочки и скляночки. Она летела с работы домой будто на крыльях. То и дело ее останавливали жительницы поселка и превозносили до небес. Ах, как вы расцвели! Ах, какая у вас образцовая семья! Маргарита Васильевна уже не была наивной, и прекрасно понимала, что половина этих восклицаний была неискренняя. Половина этой пустой приятной болтовни была камнем, нет кирпичом в огород бывшей жены Алексея. Ее не любили в поселке. Она была скандальная часто и работала на местной почте. Людям, вероятно, было приятно, что та, которая высокомерно велела на почте "ожидайте", сама стала униженной и оскорбленной. "Ожидайте?". И чего ей теперь ожидать? Муж развелся с ней. Какая потеря! И невдомёк было этим верным и добропорядочным женщинам, что разнесчастная работница почты внезапно стала чувствовать себя так легко, как бывало ещё до замужества. Иногда только вечерами после ужина и просмотра сериала ей вдруг чудились тени в углах и на потолке, которые замахивались на нее, грозили ей и пугали. Тогда сердце ее бухало громко и она заставляла себя глубоко вдыхать, чтобы успокоиться. Дочь непонимающе поднимала на мать глаза, ловила в них что-то одно, известное им обоим, и качала головой. Маргарита Васильевна очень переживала, что не смогла подарить ребенка мужу в первый год после свадьбы. Она уже не девочка, и надо было поторапливаться с этим. Да и потом надоели все глупые шуточки в ее коллективе и намеки. Стоило Маргоше зайти в учительскую, как находившиеся в ней школьные дамы начинали со знанием дела приглядываться к ее талии. И этот вечный вопрос во взгляде: "Ну? Когда?". Маргарита Васильевна и сама уже не осознавала, она ли хочет ребенка или ее коллеги. Одно радовало, что муж, кажется, нисколько не торопил ее с беременностью. Хотя оно и понятно: у него-то есть дочь, с которой он продолжает общаться. Не то что отец Маргоши… Маргарита Васильевна даже не знала, жив ли ее отец. Она тосковала о нем в юности, но, став взрослой, вычеркнула его из своей жизни, из своей памяти. И это не было тяжело. Мать, слава богу, перестала заливаться алкоголем, особенно, после того, как с ней поговорил Алексей. Уж о чем они разговаривали, Маргоша не знала, но эффект был налицо. Мама благополучно вернулась на работу, завела котенка, который через полгода сытой жизни превратился в ленивого, знающего себе цену, кота. А Маргоша ждала своей беременности. Сначала первый год брака, потом второй. Дни проходили по лекалу, скучному, серому, добротному лекалу. Утром Маргоша вставала раньше мужа, готовила на завтрак яичницу или манную кашу, варила кофе. Пока муж раскачивался, Маргоша накрывала на стол. Потом они сидели против друга и завтракали в полном молчании. Алексей читал газету, а Маргоша смотрела в окно. После завтрака Алексей надевал свежую отутюженную рубашку и, потрепав Маргошу по плечу, отправлялся на работу. Это, наверное, и есть счастье. Эта спокойная размеренная жизнь должна была радовать, но Маргоша понимала, что, если ребенка не будет, то ей всегда будет чего-то недоставать. У них были на работе бездетные преподавательницы, вполне довольные жизнью, но почему-то Маргоша не хотела стать одной из них. Это рушило картину ее мира. Наличие детей считалось для нее необходимым, само собой разумеющимся. Это не требовало доказательств. Ребенок должен быть и точка. А тут ее здоровый организм отчего-то бунтовался.